Жесткий рок

В последнем слове зашито больше смысла, чем кажется. В большинстве своем я имею в виду маленький изворотливый кулек, который держу сейчас в руках. Я много позже поняла, как целенаправленно и хладнокровно Наумов мне его заделывал. Розовый туман похоти и влюбленности помешал тогда это разглядеть.

Моей дочурке уже восемь месяцев. Я отказывалась мелькать на просторах ютуба, пока не сбросила вес. Самое поразительное заключается в том, что вес ушел на сто процентов самостоятельно. Я сейчас похожа на скелет, по сравнению со своей версией двухлетней давности.

Наумову, в принципе, все нравится. И тогда, и теперь. Как только наша супружеская жизнь возобновилась, надо мной нависла серьезная угроза очередной беременности.

Но в этот раз все по-другому…

Антон стал относиться к моему телу с каким-то трепетом… мне иногда даже хочется пожестче…

Слава Богу, он быстро улавливает мое настроение. У нас с ним в этом плане идеальная совместимость. Как и во всех других.

Кладу маленькую Наумову в люльку и убеждаюсь в том, что она спит. Иду к ее отцу и обнимаю его плечи сзади. Целую его шею, вдыхаю запах.

– Я думала, ты король мудаков… – шепчу ему на ухо и глажу руками его торс.

Мой муж – самый ох*й мужчина на свете.

Он самый нежный отец. Он воркует над нашей крохой, как нянечка. Никому не позволяет с ней сидеть, кроме меня и наших мам. Когда у нее болел животик, Антон практически плакал в унисон и все время спрашивал: «ну почему она так орет?!»

Наш папочка заявляет, что у нее его лицо, хотя это очень спорно. Я, например, вижу, что у нее его нос, но это ведь не все лицо! Брови у нее точно мои, это стало особенно очевидно несколько месяцев назад.

Я просто дрожу, когда понимаю, что этот маленький человечек уже такой породистый. А когда вижу, как Антон укачивает ее, плачу.

Мне кажется, что мой отец никогда не был так трепетен ко мне. Но почему-то я именно этого и ожидала от Наумова.

Просто он любит нас, своих девочек.

Он так поддержал меня в период беременности, что я готова ко второму. Я еще не сказала ему об этом, но он сам все понимает. Все мои мысли красными буквами маячат на лице.

– …хочешь на свидание? – спрашивает он, кладя мою руку на свой пах.

– Хочу…

В принципе, даже если мы отлучимся в гараж и закроемся в машине на пятнадцать минут, я уже буду считать это свиданием.

– Твоя мама когда приедет?

– В среду приедет… – шепчу я и прихватываю мочку его уха зубами.

Следует моментальная отдача под моей ладонью.

– А что горлодерка? – спрашивает он, разворачиваясь и усаживая меня себе на колени.

– Спит…

Конец.