Читаем Жестокие игры полностью

– С формальной точки зрения рождение детей повлияло на мое умение писать на ходу – тебя постоянно отвлекают вопросами о написании того или иного слова, делятся радостью от полученной оценки, просят прийти на родительское собрание, а потом приходится опять начинать с того места, где тебя отвлекли. Но прежде всего дети позволяют мне радоваться каждый день. Кажется, что когда проводишь с детьми целый день, то знаешь их как свои пять пальцев. Тем не менее дети каждый день удивляют меня, ставят в тупик, а то и просто поражают. Я открываю в себе такие грани, о которых до их рождения даже не подозревала: терпение, жесткость, гордость. Дети – это постоянное открытие, особенно когда ты наивно полагаешь, будто все знаешь. Эту мысль я анализирую в «Жестоких играх», как и во многих своих книгах.

Во многих ваших произведениях любовь выступает спасительной благодатью, иногда единственным спасением. Вы полагаете, что любовь всепобеждающая?

– Не смейтесь, но часто, когда я пишу о любви, то представляю себе белку-летягу. Бельчонок, сидящий на ветке, дважды подумает, прежде чей перепрыгнуть на соседнее дерево, растущее метрах в двух. В любви то же самое: наступает момент, когда мы закрываем глаза и отбрасываем все доводы разума в надежде, что Бог или некие высшие силы подхватят нас на том краю. Либо нам повезет… либо мы набьем шишки или разобьемся о землю. Джек и Эдди – два героя, которым досталось от жизни. В «Жестоких играх» трудность заключалась в том, чтобы между людьми, которые однажды уже все потеряли, когда попытались полюбить другого человека, зародились какие-то чувства. Как заставить человека, который однажды обжегся, вновь сунуть руку в огонь?

Наверное, я неисправимая оптимистка, но я считаю, что любовь обладает такой же избирательной амнезией, как и процесс родов (женщина напрочь забывает о боли, пока вновь не оказывается в родзале). Поэтому мне кажется возможным, что между такими людьми, как Джек и Эдди, у которых есть все причины стать затворниками, возникнет чувство. Если любовь и не всепобеждающая, то уж точно обладает способностью излечивать душевные раны, если человек готов закрыть глаза и еще раз прыгнуть наудачу.

Есть ли в ваших романах автобиографические герои? Списаны ли какие-либо характеры с ваших знакомых или все герои – лишь плод воображения?

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия