Жестокие игры

Бедра задрожали от хлынувшей из спинного мозга в верх и вниз ударного оргазма, я упал на Алину и сжал в руках, расплющивая ее под собой, и лупил бедрами о бедра как умалишенный, наплевав на то, что больно даже мне. Мы оба вскрикивали, плевать — от чего она. Я стонал и рычал от удовольствия.

Тем острее был кайф, меня выкрутило до капли, будто полотенце, я катался по кровати, насаживая ее на себя снова и снова, обхватив ее руками и ногами, пока опустевшие яйца не «зазвенели» друг о друга.

— Продолжение следует, — хрипло прорычал, подмяв под себя Алину и все еще двигаясь в ней. — Но сначала ты мне кое-что расскажешь…

Глава 17. Если другого выхода нет — смело выходи из себя

Совершенно не было настроения идти в универ. Все, чего я дико хотела — спать!

В душе все еще метались сомнения, а в голове мысли. Ну не может же быть такого, чтобы столько доказательств приводили к ошибочному выводу?! Хакер мне и выписку предоставил. Странное поведение и даже внешние изменения Грома — я собственными глазами их видела! И Павел что-то скрывает. Сорвал меня к себе, прогулял до помойки — и съехал с темы.

Почему-то сейчас я верила себе, своим ощущениям и догадкам, а не тому, что «ничего не происходит». Еще как происходит! И от этого мне было неуютно. Если бы не работа в универе, я бы точно не пошла туда сегодня. Голова занята вообще не документами, планами, семинаром и учебой, а там еще придется объясняться с Антоном и Ниной.

Черт! Почему я вообще должна им что-то объяснять?! Есть же единственно-честное и веское «не хочу», зачем я буду в угоду их душевному равновесию навешивать на себя чувство вины и становиться жертвой их хотелок?! И не обязана я ничем Нине, можно подумать она меня на работу взяла! И Антон… Я ему ничего не обещала, он вообще не прошел проверочный период! Этому придурку еще мало досталось! И черт с ним!

Правда, решимости и боевого настроя мне хватило совсем ненадолго. Все-таки не умею я говорить «нет», а увидев сокурсников, сразу залилась краской. Ну что я за дура такая?!

И где теперь Виталя, который обещал ни на шаг от меня не отходить?! 

Мысли о нем били в виски молотками. Я тщательно гнала от себя страх, но какое-то смутное ощущение опасности, потери, предчувствие каких-то грядущих сложностей и запутанности никак не отпускало. Да что там не отпускало?! Меня как в кокон пеленало вполне осязаемым чувством, что мы с Громом крепко связаны, что нам никуда друг от друга не деться, что мы нужны друг другу, но я совершенно не могла себе объяснить этой… уверенности.

— А-а, Хорошилова! — громко и саркастически прозвучало вместо приветствия, явно привлекая внимание всей группы ко мне.

Антон. Что с него взять…

Я мельком взглянула на преподавателя, сидевшего за своим столом на кафедре, и перебиравшем свои какие-то бумаги. Удивительно, но я невольно ждала помощи от этого строгого профессора, который возлагал на меня большие надежды. Но он даже ухом не повел.

— Ты теперь просто суперпопулярна! Автограф дашь? — с наглой неприятной ухмылкой зло иронизировал сокурсник.

Я заметила, что он старался не делать лишних движений. Похоже, Павел ударом ноги повредил ему ребра. А мне сейчас хотелось доломать пока еще целые.

— Как идиот, ты просто безупречен, — недовольно фыркнула и пошла на свое место к окну.

— О нет, Джульетта, распишись на моем сердце… кровью! — приложив правую руку к груди и отведя левую на манер поэта, пытался слагать рифму, следуя за мной по пятам.

Группа с интересом наблюдала, о чем-то шушукались девчонки, парни оценивающе скользили по моему телу взглядами. Меня будто без трусов на арену цирка выставили — такое было мерзкое и липкое их внимание. И я не понимала, с чего бы этого придурка все слушали, когда его в всерьез-то никто особо не принимал никогда. А тут соловьем завелся.

Повернулась, чтобы ответить, и чуть не врезалась лицом в его раскаченное тело. Я не хотела, само так получилось, но я оттолкнула его ударом… в ребра.

Он взвыл и согнулся, отступил от меня и процедил зло:

— С-су-ука-а…

— Вот истинная цена твоим ухаживаниям, лирик с матерным уклоном, — ответила я и села.

Одногруппницы хихикнули, парни отреагировали по-разному. И даже препод оторвался от своих бумаг, взглянул на меня поверх очков, кажется, лукаво и одобрительно, и снова навесил на лицо невозмутимый фасад педагога. Меня это приободрило, я не хотела становиться с легкой руки Антона объектом для буллинга, и потому громко хлопнула по столу ладошкой, повернулась к группе и громко сказала:

— В общем, так. Если есть что сказать — милости прошу сейчас, чтобы сразу получить зеркальный ответ. Не надо мне смотреть в спину и что-то там обсуждать. Не знаю, что Антон вам тут наплел…

— Да ладно, Марин, ты в соцсеть зайди. Инста, Тик Ток, ВКонтакте, да универский чат гудит! Сама посмотри, — ответил самый адекватный из всех в потоке — Степан Сладов. — Ты правда звезда теперь, даже задница Верховой не набрала такого количества лайков и репостов, как ты.

Задница Верховой? Он о чем?