Жестокий бог

Ленору Асталис можно было назвать по-всякому. Однако гадиной она не была.

Кстати говоря, Хорошая Девочка выглянула из множества лиц, уставившихся на нас. Она собрала волосы в высокий хвост, а подводка для глаз сегодня у нее была очень густой. Грубые ботинки, как у меня, и черные узкие джинсы с футболкой Stone Roses. Она выглядела так, будто лишь слегка заинтересовалась этой сценой, выдернув огромные наушники из ушей и засунув плеер за пояс джинсов.

Арабелла проследила за моим взглядом и изобразила ядовитую улыбку на розовых губах.

– Гадина на три часа. Как дела, Хорошая Девочка? Это плод моего воображения, или ты отсосала у Вона и получила идеальную десятку, так что теперь он твой рыцарь в доспехах Wal-Mart?[32]

Глаза Лен расширились и впились в мои. Она думала, что я рассказал людям о нашем поцелуе. Может быть, и хуже. Арабелла назвала ее Хорошей Девочкой, но это была чистая случайность. По правде говоря, я никому не рассказывал о ее прозвище и поцелуях. Двух поцелуях. Я бы стер их из своей памяти, если бы мог.

Ленора притворилась, что смеется.

– Не льсти себе. У тебя нет мозгов, не говоря уже о воображении, Арабелла.

– Это не отрицание. – Арабелла сунула палец в рот, многозначительно посасывая.

– Хотите официальное заявление? – Лен закатила глаза, скрестив руки на груди. – Отлично. Я бы никогда не поцеловала Вона Спенсера, не говоря уже о том, чтобы заняться с ним чем-то большим. Я скорее умру, чем прикоснусь к нему. Счастлива?

Бесстрастная ухмылка заиграла на моих губах.

– Наши чувства взаимны, Асталис.

– Ой, Спенс. Значит, ты зря защищал ее бледную задницу. Она даже не хочет тебя, – поддразнила Арабелла.

Любой, у кого осталась хоть капля разума, мог бы сказать в радиусе ста миль, что она пыталась вывести меня из себя. Это само по себе меня не беспокоило. Именно слова Леноры вывели меня из себя.

Я бы никогда.

Я лучше умру.

Твою. Мать.

– Защищать? – Ухмылка изогнулась в уголке моего рта. – Я никого не защищал. Это дерьмо в стиле дрянных девчонок мне надоедает[33]

. И вгоняет в скуку.

– Я… я не девчонка, – заикаясь, возразил Сорен.

Я бросил на него незаинтересованный взгляд.

– Но ты и есть киска.

– Лжецы. Вы оба. – Арабелла потянулась, как котенок, пытаясь быть сексуальной.

Сорен переводил взгляд с меня на Ленни. Они были правы. Если бы мне давали пенни за каждый раз, когда я защищал кого-то, над кем издевались в школе, я бы не смог позволить себе гребаную использованную жвачку.

Так почему же она? Ленора была единственной девчонкой в школе, которая не проявляла ко мне огромного уважения.

– О черт, чувак. Я не знал, что она твоя девушка. – Сорен прикрыл рот ладонью, его глаза заблестели.

Придурок подумал, что она моя слабость. Моя ахиллесова пята. Он думал неправильно.

– Она не моя девушка, – зевнул я.

Но Ленора была невозмутима. Она была пунцово-красной и прижимала кулаки к телу. Все в ней кричало о том, что ее застали врасплох.

– Я ненавижу его, – сказала она, теряя самообладание.

Это раздражало, но было объяснимым. Я взял ее на стажировку, манипулировал ее отцом, облил кровью всю ее ванную и бросил мусор ей под дверь. Это был только вопрос времени, когда она сорвется.

– С чего бы мне хотеть быть с кем-то вроде него? – Ленора встряхнула головой, не обращающая внимания на аудиторию вокруг нас. – Я презираю его во всех отношениях. Он – чудовище. Жестокий подонок. Неудачник.

Чудовище.

Жестокий подонок.

Неудачник.

Я сглотнул, но усмехнулся, склонив голову набок и глядя на Арабеллу.

Видишь? Моя невеселая улыбка сказала: Здесь нет места для несчастной любви.

– Хм. Все еще не убедили. Докажи это. – Арабелла выпятила одно бедро, подталкивая свою грудь в мою сторону, хотя мы стояли в нескольких футах друг от друга.

– Ты ведешь себя так, будто мне плевать, что думают люди. Это очень неприлично для того, кто не является полным идиотом. Ты знаешь, что означает слово неприлично, верно, Арабелла? И идиот? Уверен, тебе тоже оно знакомо.

Арабелла покраснела под пятью слоями макияжа и неуверенности в себе, но не сломалась. Она умела притворяться – в отличие от Леноры, которая была слишком естественной.

– Почему бы мне не пососать твой член перед готическим близнецом Эммы Уотсон? Давайте проверим, появились ли у тебя чувства. В любом случае все к этому и шло. Ты ведь взял меня с собой в семейный отпуск, не так ли?

Долбаная Индиана.

После этого все в моей семье начали меня доставать. Никто не купился на наши отношения. Их всех интересовало, кого я пытаюсь разозлить.

Себя самого, хотелось закричать. Я заслуживаю такой телки, как Арабелла, вот поэтому я ее и пригласил.