Жестокое и странное

- Не забывайте, какое сейчас время. Я почти уверена, что сейчас там вряд ли кто-нибудь сидит, - сказала я, одолеваемая каким-то дурным предчувствием.

Вернувшись к себе в офис, я дозвонилась до Марино и рассказала ему о том, что обнаружил Вэндер.

- Черт, забудьте про телефонную компанию, - буркнул он. - Мой человек уже уехал на праздники, и никто там больше пальцем не пошевелит в канун Рождества.

- А нам самим не удастся вычислить, кому она посылала факс? предположила я.

- Не представляю как. Разве что послать факс типа "Кто ты?" в расчете на то, что этот кто-то ответит: "Привет. Я - убийца Дженнифер Дейтон".

- Все зависит от того, запрограммировано ли в том факсе обозначение, сказала я.

- Обозначение?

- Новые, модернизированные аппараты позволяют запрограммировать имя или название компании в синему. Такой заголовок будет напечатан на всем, что бы и куда бы вы ни послали. Но самое главное, что обозначение-заголовок того, кто получил факс, появится на дисплее аппарата, с которого тот факс был отправлен. Иными словами, если я пошлю факс вам, то на экранчике дисплея своего аппарата я увижу "Полицейское управление Ричмонда" прямо над номером только что набранного мною факса.

- У вас есть такой модный аппарат? Тот, что стоит у нас в отделе, барахло.

- Здесь в офисе есть один.

- Хорошо, потом расскажете мне, что получится. Мне уже пора.

Я наскоро составила список десяти телефонных номеров, каждый из которых начинался с тех шести цифр, которые нам с Вэндером удалось разобрать на том листе бумаги, что был найден на кровати Дженнифер Дейтон. Я приписала к каждому номеру ноль, единицу, двойку, тройку и так далее и начала набирать. Только один из них отозвался характерным скрипучим сигналом.

Факс-аппарат находился в кабинете моего программиста Маргарет, которая, к счастью, тоже уже начала свой праздничный отдых. Плотно закрыв дверь, я села за ее стол и задумалась под жужжание компьютера и мигание огоньков модема. Если я начну передачу факса, название моего офиса появится на дисплее того факс-аппарата, номер которого я наберу. Мне нужно будет быстро прервать связь. Я рассчитывала на то, что к тому времени, когда кто-нибудь решит проверить факс, надпись "Офис главного судебного эксперта" и наш номер исчезнут с экрана.

Вставив чистый лист бумаги, я набрала вашингтонский номер и дождалась начала связи. В окошке дисплея ничего не появилось. Проклятье. Никакого обозначения в том факс-аппарате, номер которого я набрала, не было запрограммировано. Довольно. Я прервала связь и, разочарованная, вернулась к себе в офис. Не успела я сесть за стол, как зазвонил телефон.

- Доктор Скарпетта, - ответила я.

- Это Николас Грумэн. Не знаю, что вы хотели мне передать, но ваш факс не прошел.

- Простите? - оторопев, воскликнула я.

- У меня здесь ничего нет, кроме чистого листка бумаги с названием вашего офиса.

- Понятно, - отозвалась я, чувствуя, как у меня по рукам побежали мурашки.

- Вы, вероятно, хотели прислать мне ваши исправления по материалам судебно-медицинской экспертизы? Насколько я понимаю, вы ознакомились с конструкцией электрического стула.

Я не отвечала.

- Что ж, очень разумно с вашей стороны, доктор Скарпетта. Может быть, вам стало известно что-нибудь новое о предмете нашего с вами обсуждения - о повреждениях на внутренней части рук мистера Уоддела? О локтевых ямках?

- Вы не напомните мне еще раз номер вашего факса? - тихо сказала я.

Он продиктовал. Номер полностью совпадал с тем, что был записан у меня.

- Этот факс-аппарат стоит у вас в кабинете или им располагают еще и другие адвокаты, мистер Грумэн?

- Он стоит прямо рядом с моим столом. Так что не надо никаких пометок. Просто взяли и отправили - только поторопитесь, доктор Скарпетта, а то я уже собирался уходить.

Подгоняемая постигшими меня неудачами, я вскоре ушла из офиса. Я не смогла найти Марино. Мне ничего не оставалось делать. Я чувствовала себя попавшей в клубок каких-то загадочных событий, к разгадке которых пока не могла подобрать ключ.

Мне вдруг захотелось остановиться около Уэст-Кэри, где какой-то старик торговал рождественскими венками и ёлками. Сидя на табуретке среди своего лесочка, где в холодном воздухе стоял душистый аромат хвои, он напоминал сказочного дровосека. Может быть, мне надоело делать вид, будто нет никакого Рождества, а может, просто захотелось отвлечься. В такое время вряд ли можно рассчитывать на что-то приличное - оставались лишь никому не нужные уродливые деревья, которым не суждено было красоваться на празднике. За исключением того, что выбрала я.

Елка была бы красавицей, если бы не искривленный, словно от сколиоза, ствол. Ее внешность очень напоминала об ортопедических процедурах, но елочные украшения с электрогирляндами сделали свое дело, замаскировав все некрасивые места, и она красовалась у меня в гостиной.

- Ну вот, - сказала я Люси, отступив назад и любуясь своей работой. Как тебе?

- Я думаю, чти это ты вдруг решила купить в канун Рождества елку? Когда ты это делала в последний раз?

- Наверное, когда была замужем.

- Украшения у тебя остались с тех пор?