Жестокое обояние братвы

Пошёл к отцу «покаявшегося», хотел пугнуть его, но надобности такой не оказалось — наш человек, из крепких мужиков с понятиями, ранее дважды судимый — за грабёж и убийство… Раздавили с ним пузырь, по случаю знакомства, а потом — говорю ему: «Я тебя, батя, уважаю за характер, но твой парень — дерьмо, и многих людей грязью облил… Попроси, чтоб заткнулся!..» Договорились с ним… Обещал заткнуть сыну фонтан…

Потом, двинув в ментуру, с ходу от имени заводских «серьёзных» людей предложил кому надо штуку «зелени», чтоб это дело прикрыли… А менты и рады: тысячу долларов ни за что заработали. А чтоб на одно раскрытое преступление не было меньше, так они его навесят на «левого» лоха, вот и всё… И бабки — в карман, и галочка- в показатели!..

В общем, всех я отмазал от мусоров и спас… Даже самому на душе приятнл!..»

3. Жена.

О жене, с обидой:

«Как-то довелось побывать в СИЗО, целый месяц, причем — ни за что… Спасибо адвокату — вытащил!.. После освобождения прихожу домой, с котомкой на плече, только через порог переступил, а жена по щеке меня — хрясь!.. Удивляюсь: «За что?!» А она? «Сволочь ты и бандит, раз в тюрьме оказался!.. У нас ни за что — не сажают!..» Видали честную?!.

«У кого это — «у нас»?» — спросил мрачно. Хотел ей сразу же в морду закатить, чтобы не молола, но сразу не получилось, а спустя время наказывать уж нельзя — не поняла бы…

Но всё равно — дура!..

…Типичная ситуация: сидим у телевизора, смотрим местные новости… И тут показывают криминальный сюжет: с охраняемой автостоянки угнали дорогущий «Мерседес» крутого коммерсанта… Зная моё пристрастие именно к этой марке машин, жена не нашла ничего более умного, чем накинуться на меня с упрёками: «Это ты украл!..»

Я поперхнулся… Помолчал, собираясь с мыслями, потом ласково говорю: «Слушай, любимая… Во-первых, если я люблю «мерсы», то это ещё не значит, что я их краду!.. Ты, допустим, обожаешь женскую косметику, но ты же её не тыришь, верно?!.

Во-вторых — даже предположив, что иногда в виде исключения где-нибудь что-нибудь я и… То кто тебе сказал, что этот «Мерса» спёр тоже я?!. Только представь, сколько в городе роскошных иномарок и желающих ими обладать!..

В-третьих, давай разберёмся: у кого воруют подобные тачки?:.. Не у честных людей, согласись!.. И у работяг, и у инженеров, и даже у академиков нынче денег на такие авто нет, и честно бабки на их покупку не скопишь… Следовательно — покупаются такие «Мерседесы» лишь на уворованное!.. И покупатели те сплошняком — ворьё…

…Ну а клич: «Экспроприация экспроприаторов!» — это любимый лозунг твоей любимой КПСС, в ряды которой ты по глупости чуть не вступила в памятном 1990-м году — помнишь, как я тебя тогда отговаривал?!.

Сук же этих, барыг вороватых, наказывать надо беспощадно, вот я их и наказываю…

И в-четвёртых, главное… Ты на какие шиши живёшь?.. Ты на мои бабки живёшь, а не на свою нищенскую зарплату!.. На то бабло, которое я тебе даю, — жрёшь, одеваешься, обставляешь квартиру мебелью, штукатуришь лицо косметикой, помогаешь своей бесценной мамочке… А раз я — вор, и бабло у меня — ворованное, то какого хрена у меня денежки брать?!. Не бери, живи на свои собственные — «честные»!..

Но уж если — берёшь, пачкаешь ими свои стерильные ручки, то уж будь добра — помалкивай в тряпочку!.. Захлопни варежку и не вякай, пока я не начал сердиться… И так твоему мужу трудно в этой жизни приходится, а тут и ты — с тупыми предъявами…»

Так передавал Алик содержание своего разговора с женою. Мне его позиция показалась слишком прямолинейной… С женщинами — нельзя так… Если со своей женою — ТАК, то дело заканчивается разводом!..

…Так и развелись же!..

Ещё в свои бандитские времена Алик ругался с супругой по всякому, но тогда жена его уважала… Как же — мафиози! Без пяти минут — Герой бандитского труда. что ты!..

А как порвал он с мафией и осел на заводе, так и оказалось, что жене уважать его больше не за что… И главное — без денежек он остался!.. Зачем же раньше мокрушничал и насильничал, если в итоге это его не обогатило?!.

В общем, стала изменять ему по-чёрному (тем более, что он и сам погуливал), потом и вовсе ушла от него к состоятельному вдовцу. Алик пробовал с тем уродом разобраться, но в итоге лишь попал в милицию,

и был основательно избит операми, которые отпустили его на волю лишь после клятвенно обещания к своей бывшей жене больше не цепляться…

Рассказывая это, Алик жалко улыбался.

Я был потрясён: «Как?!. Тебе помочился на голову какой-то молоденький лейтенант — ментёнок, а ты, вместо того, чтобы тут же прибить его — ещё и валялся перед ним на коленях, умоляя его о прощении?.. И это делал ТЫ. которые ещё недавно рвал дюжих омоновцев в клочья, и опрокидывал «Мерседесы» одной левой, а правой — продолжал строчить из четырёх-ствольного пулемёта?!.»

Алик чуть не расплакался, видя в моих глазах всю глубину собственного падения…