Жестокость

Первое, что заставило меня насторожиться при виде маленького детектива с желтоватыми моржовыми усами, было, как ни странно, то обстоятельство, что на него, в сущности, никто не обращал ни малейшего внимания. Но я с самого начала понял, что именно подобных типов как раз и следует опасаться больше всего. Он шел по дорожке за лейтенантом Делани и еще двумя мужчинами в штатском. Подъехав, они не сразу направились к дому: лейтенант о чем-то стал совещаться с двумя своими спутниками, тогда как маленький Усач остановился чуть поодаль от них и принялся рассматривать азалии, которые Дороти высадила перед домом как своего рода передовой бастион. В одной руке он держал маленькую записную книжку, в другой был зажат карандаш. По тому, как была согнута его левая рука, я ожидал увидеть свисающий с нее зонтик-трость, однако такового не оказалось. Когда наконец совещание закончилось, Делани повернулся к Усачу, а двое парней в штатском направились к дверям соседних домов.

Спускаясь по лестнице, я наконец услышал стук во входную дверь.

— Мистер Дэвис? — спросил Делани, предъявляя свое удостоверение. Я еще невольно удивился тому, что он не узнал меня, хотя сам же беседовал со мной в полицейском участке, куда я приходил сообщить об исчезновении Дороти, и было это в четверг, то есть всего лишь два дня назад. Я распахнул дверь, и он вошел внутрь. Маленький Усач замешкался чуть в отдалении, но, увидев, что я по-прежнему держу дверь открытой, коротко кивнул, сорвался с места и резким движением, словно его кто-то подтолкнул сзади, поспешно ступил через порог, все так же стараясь держаться за спиной Делани.

— Согласно сделанному вами заявлению, мистер Дэвис, — произнес Делани, — ваша супруга предварительно не заказывала себе номер в отеле, однако, как мне удалось установить через коллег в Ньюарке, она вообще не останавливалась в тамошних отелях, во всяком случае, такой факт в их книгах не зарегистрирован. В подобной ситуации мы вынуждены начать именно отсюда, то есть с того самого места, где ее видели в последний раз.

Я так и ждал, что он добавит слово «живой».

Отправляясь на выставки цветов, Дороти действительно никогда заранее не бронировала номера в отелях, а всегда прямо на месте находила себе где-нибудь комнату. Возможно, мне следовало на этот раз сделать это за нее, однако я не хотел выступать с инициативой, которая могла бы идти вразрез с ее обычными привычками. Возможно, это было ошибкой с моей стороны, поскольку даже когда я сказал в полицейском участке, что она никогда предварительно не заказывала себе номер, было заметно, что они мне не вполне поверили.

Делани попросил меня ответить на несколько вопросов относительно привычек Дороти, ее увлечений, были ли у нее в других городах друзья или родственники. Я сказал, что все ее хобби ограничивались садом, и сообщил им адреса ее сестры и кузена, которые проживали в Калифорнии. Затем полицейский спросил, не буду ли я возражать, если они осмотрят дом и прилегающий к нему участок.

Маленький Усач все это время стоял перед дальним окном столовой и смотрел в сторону лужайки, что позади дома. Когда мы с Делани подошли к боковой двери, чтобы открыть ее в ответ на послышавшийся снаружи стук, он отвернулся от окна и, похоже, в свойственной ему манере, как кузнечик, отпрыгнул в сторону, после чего повернулся к нам лицом. Я открыл дверь и увидел стоявших у порога тех самых двух полицейских в штатском. Делани кивком пригласил их войти, после чего все, кроме Усача, спустились в подвал. По-прежнему держа в левой руке свою засаленную записную книжку, маленький детектив вышел через боковую дверь и направился в сторону тыльной части дома. Я же прошел к тому окну, рядом с которым он только что стоял, и стал наблюдать за его действиями.

Усач остановился на каменных плитках дорожки, словно умышленно стараясь не задеть свежую, молодую травку, и я видел, как он дважды медленно обошел лужайку по периметру. От неожиданно прозвучавшего у меня над ухом голоса лейтенанта я чуть было не подпрыгнул на месте.

— А что это там за куча? — спросил он, указывая в дальний конец двора.

— Это? А, ну да, конечно, — это к-компост.

Мой заикающийся голос не остался незамеченным — офицер устремил на меня, можно сказать, испепеляющий взгляд.

— Угу, компост, значит, да? Пожалуй, надо на него взглянуть получше.

Я попытался скрыть от него невольно вырвавшийся у меня вздох облегчения, ибо, если уж что и заставляло меня то и дело дергаться, так это скорее блуждания Усача, не сводившего глаз с нашей новой лужайки.

Тем временем Делани принес из гаража лопату и грабли. Пока компостную кучу разбрасывали в разные стороны, я старался сохранять как можно более бесстрастный и даже скучающий вид и смотрел куда угодно, только не на моих неожиданных землекопов. Окинув взглядом дома, окружавшие наш участок в три четверти акра, я мысленно представил себе, что, очевидно, в каждом из них сейчас кто-нибудь напряженно следит за нами в прорези между створками жалюзи.

— Ну что, Делани, нам и дальше копать? — спросил один из подручных лейтенанта.