Жезл маршала. Василевский

   — Вчера узнал, — ответил Василевский и добавил: — Азара в Полярном арестовали и доставили в Москву на Лубянку. У тебя тоже они хотят кое-что спросить, потому и вызвали. Я там был, Оскар. Заходи к девяти ко мне в Генштаб, и я введу тебя в курс дела...

Василевский подготовил документы на подпись, но Мерецкова ещё не было, и он отложил папку в сторону. Уже девять, а Оскара почему-то нет. Наверное, где-то задержался.

Наконец в кабинет бесшумно вошёл дежурный и доложил:

   — К вам спецкор газеты полковник Кальвин!

   — Пусть войдёт...

Оскар вошёл к нему тихо, без улыбки на худощавом лице и без обычного «Привет, Саша!». Он протянул руку и коротко бросил:

   — Извини, что задержался. Я был у Даши... Настя родила ночью сына. Ну а что там, на Лубянке?

Василевский рассказал ему о своём визите к следователю. Выслушав его, Оскар сердито заявил:

   — Хотят из Азара сделать предателя! Это на Лубянке делать умеют, но я брата в беде не брошу! Какой он предатель? Да я в жизнь не поверю, пусть хоть жгут меня калёным железом! А что был в Германии, так ведь не сам он туда ездил, его посылали как лучшего командира! Там же и сфотографировался с немцами. Откуда он знал, что один из них оказался агентом? Послушаю, что они мне скажут, а то напишу жалобу в ЦК партии или пойду на приём к Берия. Я уже как-то бывал у него...

Василевский усмехнулся:

   — Ты, Оскар, не гори порохом. Когда Азару предъявят обвинение, тогда и будем решать, как дальше действовать. А своим криком ты только озлишь их... Сам знаешь, публика на Лубянке такая, что палец им в рот не клади — откусят! И ломают там посильнее людей, чем твой брат Азар. Тухачевский был маршалом, а его поставили к стенке. Я до сих пор не верю, что он был немецким шпионом. Так-то, дружище. А Азар всего лишь капитан третьего ранга, по-армейски — майор!

Оскар неожиданно потемнел лицом, притих.

   — Я ещё не знаю, зачем меня вызывают на Лубянку, — грустно сказал он. — А вдруг тоже арестуют?

   — Не говори глупостей, Оскар, — заметил Василевский сердито. — Если бы они хотели тебя взять, то приехали бы в Киев. За Азаром ездили на Крайний Север. Кстати, тебе на Лубянку к десяти? Тогда пора...

У двери Кальвин задержался:

   — Ты звонил моему Петру?

   — А как же! Он пока не знает, сможет ли к тебе приехать на каникулы. Возможно, поедет на практику на корабли Балтики. Спрашивал, где ты и почему сам ему не позвонил. Я сказал, что ты в командировке...

Вскоре Кальвин вернулся с Лубянки. Василевского он нашёл в буфете. Тот заканчивал трапезу.

   — Быстро ты, однако. Пойдём ко мне!

   — Всю дорогу, пока ехал из Киева в Москву, недоумевал, кто конкретно меня приглашает на Лубянку и зачем. — Оскар сел. — И что ты думаешь! Им оказался Сергей Иванович Костенко, о котором в прошлом году ко Дню чекистов я напечатал в газете очерк.

   — Выходит, ты с ним знаком? — усмехнулся Александр Михайлович.

   — А что толку? Он даже не дал мне свидания с братом: мол, идёт следствие.

   — Что-то хитрит герой твоего очерка! — снова усмехнулся Василевский. — Как бы не нанёс он Азару удар. Я хоть и сказал Даше, что Костенко человек порядочный, чтобы успокоить её, но сам в это не верю!

   — Не пойти ли мне на приём к министру внутренних дел Берия? — спросил Оскар.

   — Ни в коем случае! Если вдруг осложнится обстановка, я попрошу помощи у товарища Сталина.

   — Это было бы здорово! — улыбнулся Оскар. — Тогда я буду ждать.

7 ноября 1940 года. После военного парада на Красной площади Василевский зашёл в Генштаб. И тут ему позвонил генерал Злобин, состоявший при наркоме обороны для особых поручений.

   — Александр, — послышался его звонкий голос, — нас срочно требует к себе маршал Тимошенко. Поторопись! Я жду тебя у его кабинета...

   — Ну что, товарищи генералы, как вам военный парад? — спросил Тимошенко, приветствуя их. Василевского маршал знал давно, ему он нравился тем, что прекрасно знал «штабное дело», был скромен, выдержан, на учениях действовал разумно.

   — Мне парад лёг на душу, — признался Василевский. — Гордо ехал по Красной площади генерал Лелюшенко. Сразу видно — это настоящий вояка. Отличился в финскую войну, командуя танковой бригадой.

   — Дмитрий Данилович и мне нравится, — добавил генерал Злобин. — Есть в нём военная косточка. Не зря получил Героя Советского Союза.

   — Генерала Лелюшенко вы приметили, а меня нет? — шутливо спросил нарком. В его глазах блеснула хитринка, но тут же лицо его посерьёзнело. — А вызвал я вас вот зачем... Вам предстоит поездка в Берлин в составе советской правительственной делегации в качестве военных экспертов. Что конкретно надлежит вам сделать — объяснит глава делегации Молотов. По военной линии я кое-что вам скажу. Прошу садиться...

Домой Василевский возвращался поздно. Над Москвой уже опустилась тёмная ночь. Подул ветер, и с неба сыпануло сухим колючим снегом.

«Катя, видно, ещё не спит», — подумал Александр Михайлович.

Жена обрадовалась его приходу, но спросила, почему за весь день он ей не позвонил.