Жгучая тайная страсть. Личный театр Эдуарда Тополя

КОРОЛЬ (почти истерично). Я не хочу править! Точнее: я не хочу править, если из-за парламента я не могу действовать так, чтобы я мог отвечать за это перед Богом, своей совестью и подданными! И у меня уже нет министров, готовых руководить страной, не заставляя меня подчиняться парламенту. Поэтому я решил отречься от престола. Вот… (Подает Бисмарку бумаги) Это акт об отречении.

БИСМАРК. Ваше величество! Как Вам известно, я еще с мая готов вступить в ваши союзники и создать другой кабинет министров.

КОРОЛЬ (возбужденно). И, вообще, где сказано, что только правительство должно идти на уступки парламенту, а наоборот – никогда? Палата представителей урезала бюджет, а верхняя палата вообще отклонила бюджет en bloc, в целом! Понимаете, они, вообще!, оставили армию без денег! Боже, была ли совершена когда-либо большая гнусность с целью осрамить правительство?!

БИСМАРК. Ваше величество, сейчас речь идет не о политесе, а о том, быть у нас королевской власти или власть перейдет к социалистам. Последнее следует предотвратить во что бы то ни стало, хотя бы даже на некоторый период установив диктатуру!

КОРОЛЬ (удивленно). Установить диктатуру? Вы уверены?

БИСМАРК. Да, ваше величество. Я абсолютно уверен!

КОРОЛЬ. Гм… (одернув на себе свой военный мундир) И, если я назначу вас министром-президентом, вы будете выступать в защиту моих указов?

БИСМАРК. Конечно, ваше величество.

КОРОЛЬ. Даже если большинство парламента будет против?

БИСМАРК. Я скорей погибну вместе с вами, нежели оставлю ваше величество на произвол судьбы в борьбе с социалистами.

КОРОЛЬ. Так вы не демократ?

БИСМАРК. Я и не могу быть демократом. Я родился и вырос аристократом!

КОРОЛЬ. Гм! Тогда мой долг – продолжить борьбу вместе с вами, и я не отрекусь! (Разрывает бумаги)

Затемнение. Громкие голоса, выкрики из зала: «Долой диктатуру короля!..

Да здравствует конституция!.. Вся власть народной партии!.. Мы требуем социальных реформ!..»

Загорается свет. БИСМАРК стоит на авансцене, невозмутимо слушает этот шум и выкрики.

В кулисе появляется АВТОР, молча смотрит на БИСМАРКА.

Шум зала прерывается.

БИСМАРК (Автору). Что?

АВТОР. Ничего. Просто любуюсь. Где тот старый брюзга, который приехал в Биарриц месяц назад? Вы подтверждаете выводы американского историка Наполеона Хилла. Он установил, что «сексуальное влечение является мощнейшим из всех известных стимулов деятельности».

БИСМАРК. Мне кажется, вы помешаны на этой теме.

АВТОР. Какой именно?

БИСМАРК. Сексуальной. Уйдите, вы тормозите ход истории.

АВТОР. В любой истории меня интересуют только личные страсти. Орлов фанатично любит Россию, вы – Германию, а между вами – Кэтти. Хм… Хорош треугольник!.. (Уходит)

Шум парламента возобновляется с прежней и даже большей силой.

БИСМАРК с демонстративной медлительностью открывает портсигар, достает из него оливковую веточку и, подняв руку, показывает ее залу.

БИСМАРК (дождавшись тишины). Господа депутаты! Я Отто фон Бисмарк, новый председатель правительства его величества короля. Эту оливковую ветвь я привез из Авиньона, чтобы предложить вам в знак мира. Но теперь я вижу, что время для этого еще не пришло… (Прячет веточку)

Германия нуждается не в либерализме Пруссии, а в ее могуществе. Расходы на армию должны быть расширены на всех немцев, проживающих в Европе. Однако мы не приблизимся к этой цели путем речей и реляций. Великие вопросы эпохи решаются не речами, а железом и кровью. Eisen und Blut!

Возмущенный рев зала.

Вспышки магниевых блицев освещают БИСМАРКА.

Эхом расходится: “Eisen und Blut!”, «Железом и кровью».

ПРОДАВЦЫ ГАЗЕТ бегут по сцене с криками: «Бисмарк грозит парламенту железом и кровью!» Слышно, как уличные толпы скандируют: «Eisen und Blut! Eisen und Blut!..»

И в такт этому – нарастает стук ж-д колес. Затемнение.

На авансцене, на лежаке сидит КОРОЛЬ ВИЛЬГЕЛЬМ.

«Вильгельм сидел в полном одиночестве в обыкновенном купе первого класса, мрачно глядя на унылый пейзаж, затерявшийся в сумерках осеннего дня». Алан Палмер, «БИСМАРК».