Жгучая тайная страсть. Личный театр Эдуарда Тополя

КЭТТИ осторожно машет ему рукой.

БИСМАРК бежит к ней.

Поезд трогается – мельканье световых пятен на КЭТТИ, грохот вагонов и музыки. КЭТТИ встает навстречу БИСМАРКУ, протягивает к нему руки, и – палантин падает с ее абсолютно нагого тела.

БИСМАРК, мокрый от дождя, опускается перед ней на колени.

Стремительный ход ночного поезда. Полное затемнение.

Гремя колесами, поезд уносится в космос джаза, в «Токкату и Фугу До минор» Баха, в буйство фейерверков…

После длительной паузы – мягкий свет, звуки арфы.

На авансцене КОРОЛЬ ВИЛЬГЕЛЬМ в расстегнутом мундире сидит у ног молоденькой арфистки.

Широким шагом входит БИСМАРК в том же мокром плаще. С поклоном подает КОРОЛЮ какую-то бумагу.

КОРОЛЬ (недовольно). Что это?

БИСМАРК. Ваше величество, это справка от моего врача. Мне предписано срочно ехать на море.

КОРОЛЬ (читает). «Рекомендуется отдых на море, как единственное средство для поддержания здоровья» Гм… (Глядя на Бисмарка) Мой друг, вы совсем не выглядите больным. (Арфистке) По-моему, он здоров, как верблюд!

БИСМАРК. Ваше величество, вспомните, какой мы прожили год! Мы распускали парламент, усмирили оппозицию, добились нападения Дании и отняли у нее Шлезвиг, Голштинию и Лауэнбург, помогли вашему племяннику Александру усмирить поляков. Разве я не заслужил отдых?

КОРОЛЬ. За это я дал вам графский титул и орден Черного Орла!

БИСМАРК. Ваша щедрость безгранична, ваше величество. Пожалуйста, прибавьте к ней мой отпуск в Биаррице.

КОРОЛЬ. Ах, вот что! Биарриц. Я слышал про ваши тамошние амуры. Она тоже там будет? (Не дождавшись ответа, арфистке)

То война, то Биарриц! Трудно быть королем при таком канцлере…

Арфистка скромно улыбается.

(Бисмарку) Но как я останусь здесь в одиночестве?

БИСМАРК (поглядев на арфистку). Ваше величество, я уверен, что здесь вы не нуждаетесь в моей помощи.

Затемнение.

Шум прибоя и испано-кастильская музыка.

Яркий солнечный свет.

На авансцене КЭТТИ в открытом купальнике ничком лежит на лежаке.

БИСМАРК, сидя рядом в купальном трико, цветком ромашки ведет по ее голой спине.

КЭТТИ (ласкаясь). Mein lieber, а что для вас важней: любовь или политика?

БИСМАРК (задумчиво). Политика это не из области чувств…

КЭТТИ. А откуда?

БИСМАРК. Политика?.. Будничная политика – наука о возможном. А высокая политика – это когда ты слышишь поступь Бога через всю мировую историю. И тогда ты прыгаешь за ним и пытаешься поймать кончик его пальто…

КЭТТИ берет руку Бисмарка и целует ее.

Скажи честно, это тебя мне Бог послал или Горчаков?

КЭТТИ (между поцелуями). Молчите! Теперь это уже не имеет значения.

БИСМАРК. Ты помнишь «Старый Завет»? Сим жил пятьсот лет и родил сынов и дочерей, Сала жил четыреста три года и родил сынов и дочерей, Евер жил четыреста тридцать лет… Мне кажется, с тобой я могу прожить вечность.

КЭТТИ. И я с тобой.

БИСМАРК (устало закрывая глаза). Разбуди меня, если появится Николай…

КЭТТИ. Спи. Это наша скала, сюда он не доплывет… Знаешь, девушкой я полюбила Орлова – красавца, героя войны. А женщиной я полюбила тебя – гения и… мужчину…

БИСМАРК засыпает.

КЭТТИ уходит, из-за кулис слышна ее игра на пианино.

Под эту музыку БИСМАРК, проснувшись, пишет письмо.

БИСМАРК. «Дорогая Иоганна! Мне кажется, это сон! Но я действительно тут, в Биаррице, и все семнадцать дней здесь, о Боже, как во сне; передо мной море, а надо мной Катенька…» (Спохватываясь) Гм… (Пишет) «Надо мной Катенька одолевает Бетховена. Погода великолепная, мы снова плаваем дважды в день, снова лазаем с ней по утесам, Катенька веселится, как девочка…» Стоп, что я пишу? Ладно… «Для полного удовольствия мне недостает только весточки от тебя. Вчера мы до десяти часов лежали на пляже в лунном свете, а сегодня будем завтракать под открытым небом с фон Гамбургом, который приехал ко мне из России от Горчакова. Он горбун, но очень интеллигентный…»