Жиды города Питера, или невеселые беседы при свечах

Сергей (в прежней шутовской манере): Олег Кузьмич! (Кланяется.) Дядя Шура Пинский! (Кланяется.) Батюшка! (Кланяется.) А это, позвольте вам представить, Артур Петров. Артур Петрович! Мой друг! Вернее, мой боевой соратник. А еще вернее — мой славный подельщик…

Кирсанов (очень неприветливо): Так. Иди-ка ты к себе.

Сергей: Незамедлительно! Мы ведь только представиться. Акт вежливости. А где мамуля?

Кирсанов: Она занята.

Сергей (Артуру): «А глаза добрые-добрые!..»

Оба ржут — довольно неприлично. Из спальни слева появляется Зоя Сергеевна.

Сергей: О! Мамуля! А мы тут тебя ждем. Закусочки бы, а? Немудрящей какой-нибудь. А то ведь мы усталые, с работы, мороз, транспорт отсутствует, в такси не содют…

Зоя Сергеевна: Хорошо, хорошо, пойдемте.

Слегка подталкивая, она вытесняет обоих приятелей в прихожую и выходит за ними.

Кирсанов (Пинскому, неприязненно): Вот оно, твое потакание!

Пинский: А в чем, собственно, дело? Парню двадцать лет. Попытайся вспомнить, каким ты сам был в двадцать лет…

Кирсанов: В двадцать лет у меня не было денег на выпивки.

Пинский: А у него есть! Потому что он работает! Ты в двадцать лет был маменькин сынок, а он работяга. И работа у него, между прочим, достаточно поганая. Ты бы в такой цех не пошел, носом бы закрутил…

Кирсанов: Цех! Ты еще мне скажи — промышленный гигант! Кооперативная, понимаешь, забегаловка на три станка…

Пинский: Ну, конечно! Ну, разумеется! Ведь наши дети могут подвизаться только на великих стройках! Все-таки ты, Станислав, иногда бываешь поразительно туп. Воистину, профессор — это всегда профессор…

Базарин: Мне другое не нравится. Что это за манера такая — водить в дом иностранцев! Нашел время…

Кирсанов: Боже мой, какое счастье, что электричества нет! Ведь он, едва только приходит, как сейчас же включает этот свой громоподобный агрегат… эту свою лесопилку!.. Особенно, когда поддатый…

И тут же, словно по заказу, взрывается оглушительная музыка. Словно заработала вдруг гигантская циркульная пила. Впрочем, некая милосердная рука тотчас сводит этот рев почти на нет. Все трое смеются, даже Кирсанов.

Пинский: У него же портативный есть, на батарейках!

Кирсанов (Базарину): Да, Кузьмич, оставляем мы тебе команду не в добром порядке.

Базарин: Ты что, собственно, имеешь в виду?

Кирсанов: А то я имею в виду, что меня вот забирают, Шурку забирают, и остается мой оболтус, хочешь ты этого или не хочешь, у тебя на шее.

Базарин: Перестань. Никуда вас особенно не забирают… и потом позволь напомнить тебе, у Сергея же еще Александр остается. Как-никак старший брат…

Кирсанов: Александр… Александра тоже придется тебе тянуть. Если уж на то пошло, то скорее уж Сережка не пропадет — он в этом мире как рыба в воде. А вот Александра тебе придется тащить на себе. И двух его детей. И двух его бывших жен. И третью жену, между прочим. У меня, честно говоря, такое впечатление, что там уже третья намечается…

Пинский: Да, Олег Кузьмич, вы еще сто раз пожалеете, что сами повестки не получили. Представляете? «Словоблуды города Питера!» И — никаких вам хлопот с чужими детьми…

Вбегает Сергей.

Сергей

: Пардон, пардон и еще раз пардон! Пап, мамуля сказала, что у тебя свечки лишние найдутся. Дай парочку, не пожалей для любимого сына!

Кирсанов (роясь в бюро): Обязательно надо перед приходом домой надраться…

Сергей: Да кто надрался-то? Пивка выпили и все.

Кирсанов: Тысячу раз просил не являться домой в пьяном виде!.. Кто этот негр, откуда взялся? Зачем таскаешь в дом иностранцев?

Сергей: Да какой же он иностранец? Петров, Артур Петрович, наш простой советский человек. Мы с ним под Мурманском служили. Я ведь тебе рассказывал. Он же меня в эту фирму пристроил…

Базарин: А почему он тогда такой черный?

Сергей: А потому, что у него папан — замбийский бизнесмен. Он тут у нас учился. В Лумумбе. А потом, натурально, уехал — удалился под сень струй.

Базарин: Ах, вот оно как. То есть он, получается, замбиец…

Сергей: Ну, положим, не замбиец, а га…

Базарин

: Что? В каком смысле — га? Не понимаю.

Сергей: Объясняю. Папан у него из племени га. Есть такое племя у них в Замбии. Га. Но на самом деле Артур, конечно, никакой не га, а самый обыкновенный русский.

Базарин (глубокомысленно): Ну да, разумеется, поскольку мать у него русская, то вполне можно считать…

Сергей: Мать у него не русская. Мать у него вепска.

Пинский (страшно заинтересовавшись): Кто, кто у него мать?

Сергей: Вепска. Ну, карелка!.. Ну, я не знаю, как вам еще объяснить. Народ у нас есть такой — вепсы…

Кирсанов: Ладно. Бери свечи и удались с глаз долой.

Сергей: Слушаюсь, ваше превосходительство! Премного благодарны, ваше высокопревосходительство! (Уходит.)

Базарин: Ну и поколение мы вырастили, господи ты боже мой!

Пинский: Да уж. С чистотой расы дело у них обстоит из рук вон плохо. По-моему, все они русофобы.