Жиган и бывший мент

— Нет, — покачал головой Кузин. — Это все ваши вопросы?

— Сейчас я покажу вам один документ, — сказал Макеев. — Можете не сомневаться, он вас очень заинтересует. Предупреждаю сразу, что он несколько необычен. Предвидя ваши вопросы, говорю сразу, что не могу сообщить, как он ко мне попал, скажу только, что это произошло случайно. Я хотел бы услышать именно ваше мнение по поводу этого небольшого досье.

Он протянул Кузину ксерокопию найденного в конверте листа. Едва тот взглянул на бумагу, как тут же выхватил листок из рук Макеева, скомкал его и сунул в карман спортивных штанов.

— Вы, наверное, не обратили внимания, это ксерокопия, — вежливо сказал Макеев. — Не стоило, наверное, ее мять. И напрасно вы нервничаете. Нам лучше поговорить спокойно.

— Откуда вы взяли это? — спросил его Кузин очень напряженным, сразу севшим голосом. — Этот лист бумаги? Кто вам дал это?

— Я не понимаю вашего волнения, — пожал плечами Макеев. — А что, собственно, особого и такого страшного в сведениях о вас, которые содержатся в этой справочке? Ну, подумаешь, велика беда, точно указано число ваших…

Кузин быстро оглянулся через плечо на открытую дверь в спальню, в конце коридора, и Макеев прекрасно понял его взгляд, не стоит подставлять мужика, женщины терпеть не могут в таких делах конкуренции.

— Ваших знакомых? — закончил он. — Или в вашей склонности к литературному творчеству? Неужели вы думаете, что это негативно скажется на деловой репутации?

Позвольте предположить, что скорее наоборот.

— Где он? — перебил его Кузин.

— Простите, кто? — не понял Макеев. — О ком вы говорите?

— Не притворяйтесь идиотом! — раздраженно ответил Кузин. — Вы прекрасно понимаете, кого именно я имею в виду. Этот документ вам мог передать только один человек. И его имя вам хорошо известно!

— Почему — только один? — спросил Макеев. — Впрочем, если вы правы, то это я должен вас спросить, — где он, этот человек? Поскольку именно этого-то человека я сейчас и ищу.

Кузин посмотрел на него недоуменно.

Потом глубоко вздохнул.

— Чтобы понимать друг друга, — сказал он, — давайте-ка будем с вами называть вещи и людей их именами.

— Вполне с вами согласен, — отозвался Макеев. — Но не пройти ли нам из коридора куда-нибудь? Например, на кухню?

И он вновь очень выразительно посмотрел на открытую дверь спальни.

— Да-да, — спохватился Кузин. — Проходите на кухню. Там лучше всего.

На кухне Кузин принялся тут же шарить в холодильнике. Он достал оттуда большое блюдо с остатками холодных мясных закусок и принялся, не обращая внимания на Макеева, бросать в рот куски ветчины и салями.

— Я не отказался бы от чашки кофе, — сообщил ему Макеев. — Раз уж у вас нет «Портера». Впрочем, я сегодня за рулем.

— Простите, — спохватился Кузин. — Пива действительно нет, кофе я сейчас сварю. А это у меня нервное. У меня появляется ужасный аппетит всякий раз, когда я начинаю нервничать.

«А нервничаешь ты часто, надо полагать», — подумал Макеев, посмотрев на его выпирающий из спортивных штанов живот.

Сварив кофе по-турецки и поставив перед Макеевым маленькую дымящуюся чашку, Кузин сел напротив и сказал, глядя ему в глаза:

— Эти сведения обо мне вы получили, надо полагать, от Генриха Львовича Воловика. Мне уже довелось видеть в точности такую же справку, мне показал ее один из моих коллег. Справка была и по содержанию, и по форме точно такая же. Коллега за пару секунд доказал мне, что составлена она была либо самим Генрихом Львовичем, либо по его указанию. Поэтому я и спрашиваю вас, где он? Говорите же, наконец!

— Так вы имеете в виду Генриха Львовича? — спросил, не совсем понимая, о чем речь, Макеев. — Он, стало быть, до сих пор не объявился?

— Постойте! Не морочьте мне голову, — воскликнул Кузин. — Вы от Воловика или нет, в конце концов? Отвечайте прямо!

— Нет! — очень твердо сказал Макеев. — Я только от самого себя. Майор Макеев, есть у вас такой в списках личного состава?

Кузин посмотрел на него недоверчиво.

— Этого просто не может быть, — сказал Виктор Пантелеймонович убежденно.

— Но это действительно так! — воскликнул Макеев, чувствуя себя полным идиотом, который не понимает, зачем он вообще начал этот разговор. — У меня пропал друг. У него в кармане я обнаружил это письмо или справку, называйте как вам угодно. Я думал, вам известно о нем хоть что-то, но вы уже сказали, что его не знаете. Впрочем, можете взглянуть на фотографию, может быть, он известен под другим именем? Посмотрите внимательно.

Кузин взял в руки паспорт Константина на имя Александра Гвоздева, открыл фотографию и долго в нее всматривался. Потом покачал головой.

— Нет, этого господина я не видел, это абсолютно точно, — сказал он. — Но справку обо мне, именно эту справку, мог дать только сам Генрих Львович или какой-нибудь человек, очень близкий к нему. Но я все же не понимаю, зачем вы ко мне пришли?