Жиган против банды

– Победушкина, что ли? Вроде на месте. Я не видел, чтобы он выходил. Разве что через окно, – охранник громко расхохотался собственной шутке.

Панфилов бросил недокуренную сигарету в мусорку и решительно взялся за ручку двери.

– Ладно, пойду, побазарю с Митяней.

– Иди, – в голосе охранника послышалось сожаление. Он явно скучал на своей отнюдь не пыльной работе и был не прочь чуток поболтать.

Комната, куда через секунду попал Панфилов, была просторной, с тремя столами, на которых громоздилась самая современная техника – компьютеры, факсы, автоответчики, модемы. Несмотря на это изобилие, создавалось впечатление, что здесь можно заниматься чем угодно, но только не работой. Возможно, потому, что все помещение было наполнено сигаретным дымом, в котором явственно ощущался сладковатый привкус марихуаны. Не помогал даже вентилятор, работающий на полную катушку. Здесь курили все – тощая, затянутая в джинсовый сарафан девица с лошадиным лицом; молодой паренек, постриженный так коротко, словно только вчера вернулся из не столь отдаленных мест, и еще две юные лесбиянки, тесно прижимавшиеся друг к другу. Свою принадлежность к сексуальным меньшинствам девицы демонстрировали не только поглаживанием друг друга по бедрам, но красовавшимися на груди значками с вполне конкретной символикой.

«Тоже мне, дуэт «Тату», – иронично подумал Константин. – «Нас не догонят…» Да кому вы нужны? Ни ковбою Джо, ни мальчику-гею!»

Как только Константин переступил порог, все мгновенно замолчали и уставились на него с неприкрытым любопытством. Решив, что стриженый паренек и есть тот самый Митя, так как в комнате не наблюдалось других особей мужского пола, Константин обратился прямо к нему:

– Добрый день. Вы могли бы уделить мне минуту внимания?

– А что такое? – петушиным голосом уточнил стриженый.

Панфилову не понравился слишком уж откровенный взгляд одной из юных лесбиянок, но он приказал себе не обращать внимания на такие мелочи.

– Мне нужно переговорить с вами наедине, – пояснил Константин, интонацией выделив последнее слово.

– В чем дело? – возмутился парень. – И кто вы, собственно, такой?! Почему я должен вообще разговаривать с вами? Тем более наедине? У меня материал горит!

– Оторвитесь на минуту от своего монитора и уделите мне ровно полчаса вашего драгоценного времени, – в голосе Константина послышались металлические нотки.

– Пардон, на каком основании?

Девицы молчали, продолжая курить травку и делая вид, что происходящее их вообще не касается. Константин почувствовал, как в нем закипает раздражение против этих самодовольных, уверенных в своей безнаказанности журналюг. Шагнув вперед, Панфилов схватил стриженого за шиворот и выдернул его из-за стола. От неожиданности тот даже не попытался сопротивляться, а лишь побледнел, как бумага, и выронил из ослабевших пальцев сигарету.

– Послушайте, Митя, давайте не будем валять дурака, – как можно вежливее попросил Константин. – А поговорим нормально, как интеллигентные люди…

Стриженый протяжно взвыл и нервно задергал конечностями. Он силился что-то сказать, но неудобное положение мешало ему выразить свои мысли предельно ясно.

Среди девиц вдруг начался самый настоящий переполох. Лесбиянки возмущенно зашептались, а «красавица», затянутая в джинсовый сарафан, начала отчаянно вопить, пытаясь привлечь внимание охранника.

В этот момент из-за шкафа донесся шум, и на середину комнаты выбежал молодой парень с длинными льняными волосами, собранными сзади на манер конского хвоста. На его вытянутом лице выделялись высокий лоб и большие глаза с поволокой. Если бы не крупное родимое пятно на правой щеке, парня смело можно было бы назвать красавчиком.

– Что за шум, а драки нет?! – раздраженно спросил он и, увидев, в каком недвусмысленном положении оказался его коллега, испустил нервный смешок. Затем длинноволосый оторопело посмотрел на Панфилова и глубокомысленно изрек: – Ага, кажется, наших бьют…

– Митяй, этот кретин принял меня за тебя, – прохрипел стриженый. – Так что имей в виду, тебя ожидает та же участь. А мне за моральный и физический ущерб положена надбавка.

Теперь настала очередь Панфилова смущенно покраснеть. Он отпустил воротник стриженого и повернулся к парню с родимым пятном.

– Простите, я, кажется, ошибся, – как можно доброжелательнее проговорил он. – Мне сказали, что Митя Победушкин работает в этом кабинете.

– Да, работает, – зло отрезал длинноволосый. – Разрешите представиться – Дмитрий Победушкин, заместитель главного редактора. С кем имею честь?

Проигнорировав вопрос, Константин шагнул к Мите и негромко поинтересовался:

– Я могу поговорить с вами наедине?

– Если это «наезд», то вы ошиблись адресом. «Чистый мир» – коммерческое издание, но мы не располагаем огромными суммами. И если вы немедленно не закроете дверь с обратной стороны, то я вызову охрану и милицию.

– Это не «наезд», – ответил Константин, – и на вашем месте я не слишком торопился бы звонить в милицию. Все-таки мы не в Амстердаме, а в Москве, и прибывшая по вызову опергруппа может поинтересоваться, почему в редакции присутствует явственный запах марихуаны?