Жиган против террористов

– Кто я такой? – переспросил толстяк своим генеральским голосом. – Я, Панфилов, тот, кого вы до смерти не забудете. Я полковник милиции Воропаев. Весь райотдел называет меня за глаза Жопой. Мне на это плевать. Я делаю свое дело, и делаю его хорошо, надежно. И это вы, Панфилов, оказались в полной жопе! Даю вам слово – я подвешу вас за яйца на этой двери… – Он показал на вход в гараж. -…И вы будете висеть до тех пор, пока не скажете мне, где взрывчатка.

Воропаев неожиданно ударил Константина кулаком с зажатым в нем пистолетом по лицу. Руки у Константина мгновенно дернулись вверх, чтобы схватить полковника за горло, но он успел остановить себя и усилием воли заставил их опуститься. Кулаки медленно разжались. С губ на его светлый пиджак потекла струйка крови.

– Где взрывчатка? – повторил Воропаев.

– Здесь нет никакой взрывчатки и никогда не было, – прохрипел севшим от злости голосом Константин. – С чего вы это вообще взяли?

– Нет? А где же она? – склонил голову набок полковник. – Признавайтесь, Панфилов, я все равно выбью из вас эту взрывчатку.

– Ты идиот, полковник, – ответил Константин. – Знаешь, почему тебя Жопой зовут? Потому, что у тебя вместо головы – задница.

– А вот это вы напрасно, Панфилов, – укоризненно покачал головой Воропаев, отчего его усы закачались, как коромысло. – Оскорбление представителя власти, находящегося при исполнении служебных обязанностей. Второй раз суд не будет к тебе столь снисходителен. Если ты вообще до него доживешь. Спрашиваю еще раз: где взрывчатка? Учти, скоро мое терпение кончится.

Константин отметил, что Воропаев все же съехал со своего высокомерного «вы» на вполне демократичное «ты», и понял, что достал все же толстяка, задел за живое. Как тот ни пытался показать, что его не трогают насмешки, которые позволяют себе его подчиненные, сорвался все же. Хотя, надо отдать должное, в руках держать себя умеет.

«Быстро, однако, дошла до него информация о взрывчатке, – подумал Константин. – Как же от него отделаться? О таком варианте я что-то не подумал. А ведь этот козел и в самом деле от меня не отстанет, пока я ему не покажу, где взрывчатка. Так и замочит где-нибудь в следственной камере, а потом в лесу закопают, и все, – пропал без вести, теперь-то уже по-настоящему. Надо что-то придумать. Как же от него отвязаться?»

– Вот что, полковник, – сказал Константин спокойно, давая понять, что готов начать конструктивный разговор. – Ты прав, поговорить нам надо. Но не сразу. Дай мне подумать минут пять. И сигарету.

– Думай! – бросил полковник, предвкушающий еще одно раскрытое дело о теракте, на этот раз заблаговременно предотвращенном. Туманные представления полковника Воропаева о следующем звании начали принимать в его голове все более четкие очертания.

Константин присел на ящик, валявшийся рядом с гаражом, попытался достать из кармана сигареты, но их там не оказалось, наверное, в машине забыл. Полковник подошел к нему, протянул пачку «Camel», дал прикурить от зажигалки и отошел снова. Он не торопил Константина. Он знал, что тот полностью в его руках и обязательно расколется, не сейчас, так чуть позже, когда ему отобьют почки и он начнет мочиться кровью.

Воропаев оглянулся по сторонам и не мог не порадоваться на своих подчиненных. Прежде чем приступать к обыску склада панфиловской фирмы, они вытурили с территории пансионата всех гермесовцев, отправили их на автобусе в Запрудный. Склад «Гермеса» закрыли, оставили в конторе только главного менеджера, которого посадили в его кабинете под присмотром милиционера. Кругом было тихо и безлюдно. Дорога из Запрудного перекрыта, вокруг пансионата лес и осенняя разноцветная тишина. В таком месте хоть и в самом деле яйца этому Панфилову отрывай, все равно никто не услышит его воплей, никто и ничего не увидит. Полковник с интересом посмотрел на Панфилова. Интересно, понимает он или не понимает, что его жизнь сейчас целиком в руках Воропаева?

Константин тоже смотрел на Воропаева и думал, что допустил существенную ошибку, не учтя такой тупой, но настырной силы, как запрудненская милиция.

Сигарета у него была выкурена наполовину, а он еще ничего не придумал. Замочат ведь, прямо тут и замочат, и не узнает никогда и никто!

«Так! Давай-ка рассуждать спокойно и последовательно, – попытался сосредоточиться Константин. – Откуда он узнал о взрывчатке? Ну, это просто – Рахман рассказал кому-то из своих, а тот еще кому-то… В команде у Рахмана обязательно есть стукач, который работает на Воропаева. Вот он и доложил…»

Константин сделал еще затяжку и посмотрел на катастрофически уменьшающийся окурок.