Жили-были…

Во время войны Татьяна Васильевна работала учительницей в Громушке, что недалеко от Троицких Росляев. Снимала она там квартиру у Донны Платоновны вместе со своей подругой, тоже учительницей, Красовской Зинаидой Васильевной. Сюда же она взяла и дочку Татьяну и уже больную мать, Аксинью Дмитриевну. На эту квартиру во время войны смогла переправить из Воронежа сына Виктора и Клавдия Васильевна. Осенью 1941 г., после эвакуации Москвы, Татьяна Васильевна приехала сначала к своей сестре, Марии Васильевне, в деревню Свободный Труд, в её землянку (полуземлянку), а уже зимой переехала учительствовать в Громушкинскую школу.

Под Токарёвкой, в Сосновском районе, я выше уже об этом писал, имеется ещё один похожий по названию населённый пункт — Троицкий Росляй (во единственном числе), с церковью Троицы. А здесь, в сведениях о наших родственниках, речь будет идти о другом населённом пункте — Троицких Росляях (во множественном числе). Я уже писал, что этот населённый пункт образовался из числа переселившихся в него крестьян Троицкого Росляя.

Мама рассказывала, что зимой 1942 г., в одно из воскресений, собрала её мать, бабушка Маша, с нехитрыми деревенскими гостинцами в Громушку. Идти пришлось пешком из Свободного Труда в Троицкие Росляи и потом до Громушки. Если посмотреть по карте, то это крюк, но так было проще, поскольку зимняя дорога была только на Росляи, а не на Громушку. Говорит, что устала очень, а тут, по пути, стог соломы оказался. Хотела в нём отдохнуть, но что-то не решилась. Потом на дороге увидела лошадь с санями, думала — подвезут, но седоки не заметили. Впоследствии оказалось, что в санях ехала из Токарёвки Татьяна Васильевна со своим другом Николаем. Он отвозил в Громушку Татьяну Васильевну. Но уже и недалеко было, мама даже опередила их, пока они ещё куда-то заезжали. Замёрзшая пришла, голодная. Донна Платоновна накормила-напоила. Мама говорила, что кормила она её большими мягкими белыми пирогами, лучше сказать — пышками. А на печи бабушка Аксинья с ребятишками, Таней и Витей. Таня-то ещё совсем маленькой была, волосы белые, кудрявые. Пробыла мама в гостях до следующего воскресенья, а уж потом домой её отвезли на санях.

Ухажёр Татьяны Васильевны, Николай, так и не смог добиться её руки. И через много-много лет, уже после смерти мужа Татьяны Васильевны, Лектора Леонида Ивановича, он приезжал в Москву к Татьяне Васильевне и опять просил руки, но снова она ему отказала.

Когда я поступал в 1966 г. в институт (МИИГАиК), а потом учился на вечерне-заочном отделении (один год), я останавливался у Татьяны Васильевны и Леонида Ивановича в том деревянном доме у Казанского вокзала. Надо сказать, что дом этот был слишком особым, чему, собственно, виной и место его расположения. Дом деревянный, двухэтажный, на нескольких хозяев в одном подъезде. В основном в нём жили какие-то неблагополучные семьи, да и двор сам был наполнен именно такой компанией. Но Татьяну Васильевну все уважали и особых действий в отношении её семьи и её гостей не предпринимали. А гостей у неё всегда было много, дом-то как раз был на дороге, Казанской дороге, от наших родных мест. На этот вокзал приходили поезда Тамбовского и Воронежского направлений. Родни было много. Когда я у них появился, то в первую очередь тётя Тася вывела меня вечером во двор, подвела к кучке ребят разнокалиберного возраста и сказала:

— Вот, ребята, это мой племянник, Серёжа. Запомните его. Чтобы ничего плохого не было.

Так и было. Приходилось и очень поздно вечером возвращаться с вечерних занятий, но кроме слова мне вслед — «племянник» — ничего не случалось.

Но уважение уважением, а часто ребята делали набеги на холодильник Татьяны Васильевны, больше всего перед зимними праздниками. Дело в том, что холодильник представлял собой в коридоре фанерный стенной ящик, дверцы которого закрывались на замочек, чтобы только не раскрыло сквозняком. Но к этому как-то привыкли, да и стало своего рода ритуалом. И знали, кто взял продукты, а поделать ничего не могли.

И ещё случай с Татьяной Васильевной. Пошли они как-то группой по Москве. Уже несколько вечерело. На улице увидели картину, похожую на то, что какие-то молодые люди пристают к девушке (потом так это и оказалось, и приставали они из-за денег). Татьяна Васильевна смело так подходит к этой группе и говорит девушке:

— Надя, ну что же ты пропала-то? Мы тебя ищем-ищем! Вон, сейчас сюда и Володька с Петькой придут.

Ребята, которые приставали к девушке, видя такое дело, убрались от греха восвояси, не захотели встретиться с «Володькой» и «Петькой». А «Надя», которая оказалась не Надей, а Светой, потом очень благодарила тётю Тасю…

Московское Хованское кладбище и приютило у себя рядышком на 29-м участке детей Выгловских, Александру, Алексея и Татьяну, а на 134-м участке покоится Лектор Леонид Иванович, отец которого был, как говорил Леонид Иванович, садовником в Кремле. Часто Сталина видел, даже в шахматы с ним играл.