Жили-были…

Ходила она из Львово, как говорит, «несколько разов». Но это было в один и тот же день, 27 июня, со времени занятия Остроуховки большевистскими карательными войсками и до 19 часов вечера. Вряд ли Михаила и остальных 29 заложников перепроводили за проволоку. Вероятно, их разместили в каком-то помещении непосредственно в деревне.

Да она и не могла его увидеть, поскольку, вероятно, он больше двух-четырёх часов после ареста и не жил. Ведь Михаил Васильевич был из числа уважаемых людей деревни Остроухово, поэтому и попал в заложники с короткой жизнью — был расстрелян в день ареста (в 19 часов 27 июня 1921 года).

Среди арестованных «долгожителей» — тиф, дизентерия. Мёртвых не убирали, говорили, что всё равно, кто «в проволоках» — никому не жить. Заложников расстреливали и заменяли новыми. Никто из заложников и не вернулся. Позже, я думаю, для оправдания такого массового убийства мужчин, всех заложников и обвинили за сотрудничество с Антоновым. Вот наш Михаил и стал этим «шпионом банды Антонова». То, что он не был шпионом, говорит тот факт, что, судя по приведённым документам репрессивного характера, семью Михаила Васильевича не тронули. В противном случае у неё конфисковали бы имущество, а самих сослали бы в концентрационный лагерь в Сибирь. Но этого не произошло.

Данные о количестве погибших до сих пор не обнародованы. Но вот сообщается, например, что в зажиточном селе Паревка Кирсановского уезда в июне 1921 г. было убито в качестве заложников 86 (по другим сведениям — 126) женщин, стариков и детей. И ещё некоторые факты. Был один «деловой-вояка», командир 1-го кавалерийского полка Н.Переведенцев, который получил кличку «Жжёный», поскольку для наказания повстанцев он приказывал дотла сжигать тамбовские деревни. И про прославленного Котовского в некоторых публикациях пишут вот что. Он перед завтраком любил «нагулять аппетит». Расставляли крестьян в шахматном порядке и наш командир на коне, на полном скаку, рубил повстанцев. (Этот большевистский разбойник и бандит тоже потом «славно» погиб, был убит 6 августа 1925 года; до сих пор имя убийцы засекречено, считается, что это было первое политическое заказное убийство в большевистской стране.) Этому, последнему, тому, что Котовский подобным образом «нагуливал» аппетит, можно верить, а можно и не верить. Я, например, верю этому. Да и как не верить, если губпродкомиссар Яков Гольдин говорил (эти-то его слова известны в истории, топором не вырубишь):

«Для расстрела нам не надо никаких доказательств и допросов, а также подозрений и уж конечно никому не нужного, глупого делопроизводства. Мы находим нужным расстрелять и расстреливаем».

Получилось у военспецов практически безвыходное положение, что и отмечал М.Н.Тухачевский:

«Без расстрелов ничего не получается. Расстрелы в одном селении на другое не действуют, пока в них не будет проведена такая же мера

».

По советским данным число погибших крестьян в Тамбовской губернии составляет порядка 110 тысяч человек. По предположениям исследователей тамбовского восстания число погибших приближается к четверти миллиона. Если ориентироваться на число погибших со стороны большевиков (порядка 15 тысяч человек), то соотношение к погибшим крестьянам составляет 1:10. Таким образом, если число погибших повстанцев в боях с регулярными войсками такое же, порядка 15 тысяч человек, то 90 % в числе других погибших крестьян составляют люди, не державшие оружия, не стрелявшие по советским войскам, то есть в эти 90 % входили и старики, и женщины, и дети, да и не воевавшее мужское население.

Приведу воспоминания о тех событиях, которые мне прислала на сервер ПРОЗА.РУ в рецензии на моё произведение «Юбилей, который…» Асадова Ольга из Мытищ. Это не её воспоминания, а рассказ живой свидетельницы тех событий: