Читаем Жили по соседству полностью

- И вот, товарищи, я предлагаю благодарить товарища Парусного, который вскрыл...

- Хватит!..

- Верно, здесь не комсомольское собрание! Воспользовавшись шумом и замешательством, Шустров бесцеремонно оттеснил растерявшегося Парусного от трибуны и, овладев таким образом пультом управления, взмахнул руками:

- Внимание, товарищи! Прошу в танцевальный зал. Трио аккордеонистов скучает. Саксофон плачет... В программе несколько совершенно новых старинных вальсов!

Куликовский пробирался к выходу, когда дорогу ему преградил Татарчук.

- Морду тебе побить следует, понял? Куликовский сжался, как хорек.

- За что? За критику? Я правду сказал...

- Не тебе других судить, трус!

- Ты... ты мне за "морду" ответишь!

- Не связывайся с ним, Ванька, - посоветовал подоспевший Голованов. - До уборной здесь далеко. Еще случится что-нибудь - отвечать придется.

- Убить мало! - проговорил Татарчук, отходя.

- Ничего не нужно делать. Смотри, Люба тебя ждет...

- Пойдем вместе...

- Нет уж, здесь мое дело сторона!

Было два часа ночи. Голованов разделся, когда в открытое окно влетела длинная пестрая змея. Это был его галстук Подойдя к окну, увидел Татарчука.

- Уф! - сказал тот.

- Почему "уф"?

- Потому что "уф"!

- Объяснился? - Все объяснил!

- И что?

- Подожди... О чем мы с ней говорили?.. Сразу всего не вспомнишь... Сначала о моей лодке, потом про лекцию, потом про хулиганов, которых мы задержали, потом про электропроводку, потом я рассказал ей, что я злостный банкрот...

- Это, пожалуй, зря!

- Да ты слушай! Я ей откровенно рассказал, какой я банкрот, а она как расхохочется!.. Ну, думаю, теперь все!.. Она меня спрашивает: "Если вы такой банкрот, откуда же у вас деньги на мороженое?"

- Ты что ответил?

- Правду сказал, что у тебя занял.

- Ну и выдал все на свете! Ты у меня занял, я - у нее, каждый поймет, в чем дело.

- Она и поняла: "То-то, - говорит, - Голованов у меня деньги брал!" Посмеялась, а потом подумала и этак серьезно сказала: "Вы, Ваня, и представить себе не можете, какой вы хороший, честный и сильный!" Сказала тихонько, а я чуть не оглох. До сих пор в ушах звенит.

Потом я ее провожать пошел, но о чем говорили, хоть убей, не помню... Только когда прощаться стали, то она поднялась на цыпочки да как... - я прямо света божьего не взвидел! - как поцелует меня!.. Вот сюда!

Татарчук показал на губы.

- Я тоже хотел ее поцеловать, но промахнулся, в нос попал.. А носик унес такой маленький-маленький и холодненький... Она медведем меня назвала... Говорит, теперь меня всегда Мишуком звать будет.. И тут я ее насчет фамилии предупредил, что фамилия у меня очень нехорошая... Как ты думаешь: спит она сейчас или нет?

- Наверное, не спит, - ответил Голованов.

- И мне кажется. Чувствую, что не спит

- Не спит, и о тебе думает.

- Тоже скажешь!.. Неужели обо мне?

- Не обо мне же!

- Вот бы Леньке Карасеву еще рассказать!

- Расскажешь. В больницу поедешь со мной?

- Обязательно даже поедем!

- Только о том, что Куликовский после лекции говорил, ему ни полслова! Он, Ленька, больной, его расстраивать нельзя.

- Понятно. Про приятное говорить будем. А Куликовский - сволочь!

- Сволочь не сволочь, а комсомольское собрание не миновать проводить...

- Куликовского обсуждать?

- И Куликовского, и Леньку...

- Леньку-то за что? Его пожалеть надо...

- Вот мы его и пожалеем... на собрании!.. Ступай домой, спать хочется...

Спит поселок. Одному Татарчуку не до сна. Два раза пройдясь под темными окнами женского общежития, он возвращается к окну Голованова.

- Спишь, Сеня?

- Сплю.

- А я тебе не все сказал. Можно, доскажу?

- Что ж с тобой делать: говори.

- Взял я ее за руку, а ручка маленькая-маленькая, пальчики вовсе крохотные, а ноготки...

- Подожди еше, заберет она тебя этими маленькими ручками с крохотными ноготками...

- Пусть забирает!.. А Леньку я теперь очень хорошо понимаю.

- Что понимаешь?

- Что он из-за Зины Пилипенко жердину сломал. Если бы сейчас Люба уехала, я бы телеграфный столб переломил.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В больницу приходят гости. Однофамильцы. До перекура. После перекура

1.

Где полнейшая демократия, так это в больнице. Звание "больной" равняет всех: и старых и молодых, и заслуженных и незаслуженных.

- Больной Карасев, к вам гости!

Входят Анна Степановна и Наташа. Белые халаты и строгость больничной обстановки их стесняют. В руках у Наташи объемистая сетка, набитая домашней снедью.

Стараясь не смотреть на огромную белую повязку на руке сына, Анна Степановна по-матерински любовно целует его в губы. На глазах у нее слезы. Обе садятся. Поговорить нужно о многом, но разговор не клеится.

- Как, Леня, рука? - спрашивает Анна Степановна.

- Заживает, мама, скоро на амбулаторное лечение выпишут. Доктор говорит, что я снова смогу стать к станку.

Выпишут Леонида не так скоро, но Леонид не хочет рассказывать матери о серьезности раны и боли при частых перевязках.

- Доктора боялись заражения, но все обошлось благополучно. Температура все время нормальная.

- Чем лечат-то?

- Колют, мама. Еще в скорой помощи первый укол сделали... Что дома?

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже