Жилище в обрядах и представлениях восточных славян

Соотношение четырех стен жилища с четырьмя сторонами света не вызывает сомнений. В редких случаях при ориентировании руководствовались не сторонами света, а другими обстоятельствами, например, преобладающими в данной местности направлениями ветров в зимнее время, как это наблюдалось у украинских поселенцев в Южном Казахстане[245]. С тем же ориентированием связаны случаи перекодировки пространственных отношений во временные, проявляющиеся в таких формулах, как «изба повернута на лето» или «на полденную сторону». Тем самым устанавливается связь между севером, югом, востоком, западом; зимой, летом, весной, осенью и четырьмя сторонами дома. Соответствия данного типа могут быть представлены в виде парадигм, элементы которых выступают в качестве вариантов некоторого инвариантного значения. Так, например, известно, что в славянской культурной традиции одну парадигму составляют такие признаки, как дом, юг (восток), лето (весна), белый (красный, светлый; ср.: красная половина избы или

светлая, летняя, т. е. обращенная окнами на юг или восток), человек, чет, рай, солнце, день, правый, счастье, доля, жизнь; а другую — лес, север (запад), зима (осень), черный (темный), нечеловек, нечет, ад, месяц, ночь, левый, несчастье, недоля, смерть. Именно поэтому та половина жилища, которая выходит окнами на восток или юг (а зачастую только на этой стене и были окна), носила название чистая, красная, светлая, передняя (так же, как стена и один из углов) и считалась более обжитой, более «очеловеченной» частью жилища, что не помешало в дальнейшем приписать ей функцию «парадного» пространства и как следствие — превращение по сути дела в наименее используемую в хозяйственном отношении, но наиболее ценную с ритуальной точки зрения часть дома.

Вообще в связи с проблемой ориентирования хотелось бы подчеркнуть, что ориентация жилища — это не только соотнесенность сторон жилища со сторонами света, но и включение в целую систему соответствий пространственно-временного, социального, религиозного, экономического, мифологического, космологического, хозяйственно-бытового характера; включение в символику цвета и символику чисел. В связи с последним, кроме отмеченности четверга (четвертого дня «творения»), следует еще раз подчеркнуть целостность этого числового комплекса и тех моделей, в основе которых число 4. Существует большое количество свидетельств о том, что «с четом, целым связывается удача, а с нечетом и отсутствием целого неудача, несчастье»[246]

. Показательно в этом смысле, что с четными днями недели, которые считались счастливыми, были соотнесены мужские религиозные образы (вторник — с Провом, четверг — с Перуном), в то время как с нечетом — женские (Мокошь, Баба-Яга и др.)[247], однако возможны и инверсии.

Отмеченность центра в описываемом ритуале строительства позволяет рассматривать нашу модель и как пятичленную, полученную путем операции над четырехчленной (4+1) и по этому признаку входящую в обширный класс нечетных числовых комплексов, построенных по формуле n + 1 (3, 7, 9, 33…). Как уже было сказано, нечет, как правило, связывается с женским началом, причем наиболее показательны соответствия с числом 1, прибавляющимся к четному комплексу (соотнесенному с мужским началом). В этой связи особенно показателен термин «середа» (

бабий кут, теплюшка), используемый для обозначения «женского пространства» (у печи). С этим согласуются представления обо всем доме как о «женском пространстве» в отличие от «мужского» — незамкнутого, открытого («чистое поле» в былинах), что проявляется в реальной топографии жилища, например, в том, что «мужским местом» в избе считался коник и близлежащее пространство у дверей, т. е. непосредственно связанное с внешним миром[248]

. Связь внутреннего, домашнего пространства с женским, а внешнего — с мужским является, по-видимому, одной из культурных универсалий, что подтверждается самыми различными данными, среди которых особенно показательны тексты типа «Домостроя». Ср. у Ксенофонта: «Те и другие работы — домашние и внедомашние — требуют трудов и присмотра: поэтому боги предназначили женскую природу для домашних работ, мужскую — для внедомашних. Поэтому тело и душу мужчины бог приспособил к большей выносливости холода, зноя, путешествий, военных походов, и внедомашние работы поручил ему; женщине же дал тело менее сильное для всего этого и поручил ей домашние работы… Законы одобряют и то, на что Бог дал силы каждому из супругов. Поэтому они одобряют, чтобы жена оставалась дома и не выходила за ворота, и не одобряют, чтобы муж оставался дома и не заботился о внедомашних работах»[249].

Стены, двери и окна