ЖироГен. Почему мы едим все меньше, тренируемся все больше, а худеем все хуже

Рахиль Карсон впервые указала на связь между синтетическими химическими веществами и раком в своей книге «Безмолвная весна»[18]. Она была написана за 30 лет до той памятной конференции в Висконсине, и широкая общественность уже не раз слышала о том, что некоторые пестициды могут вызвать рак. Тео Колборн взглянула на эту проблему шире. Тео – биолог, специалист по дикой природе. Исследуя флору и фауну Великих озер, она заметила, что у крупных хищников (птиц, рыб и млекопитающих), живущих в этом районе, появились различные репродуктивные нарушения. То же самое наблюдалось у их потомства. Она предположила, что их способность к размножению угасает под воздействием химических веществ. Рак, безусловно, страшная болезнь. Но не страшнее ли угроза навсегда исчезнуть с лица Земли?

Некоторые из наиболее широко изученных ХВРЭС – это химические вещества, которые изменяют баланс половых гормонов в дикой природе. Они вызывают изменение пола и бесплодие у рыб и морских животных, ограничивая их способность размножаться. Первоначально считалось, что ХВРЭС препятствуют действию эстрогенов, андрогенов и гормонов щитовидной железы. Потом выяснилось, что эти соединения могут изменять сигнальные системы гормонов, влияя на множество рецепторов, а не только на эти три гормона. В целом они могут воздействовать на любой из гормональных рецепторов, о которых упоминалось в этой книге.

Как же эти вещества нарушают гормональную функцию? Один из очевидных способов – имитация естественных гормонов в организме. Точно так же ДДТ влияет на эстрадиол (наиболее активный женский половой гормон). ДДТ – это пестицид, который широко использовался в Соединенных Штатах. Ученые заметили, что он плохо влияет на популяции диких птиц и может нанести вред здоровью человека. Его запретили в 1970-х годах. На сегодняшний день это один из самых известных ХВРЭС. Еще один способ – блокировать активацию рецепторов гормонов. После этого естественный гормон перестает работать. Именно так действует на рецепторы андрогена (тестостерона) основной продукт распада ДДТ – дихлордифенилэтилен (ДДЕ). Химические вещества, разрушающие эндокринную систему, могут делать клетки более чувствительными к стимуляции существующими гормонами или нарушать гормональный баланс. Они подавляют или стимулируют выработку и метаболизм гормонов, изменяя способ их доставки к нужным тканям.

Несмотря на заверения представителей химической промышленности, ХВРЭС (как и сами гормоны) действуют даже в очень низких концентрациях. Помните об этом и не слушайте тех, кто говорит, что слишком низкие дозы токсичных соединений никак не могут навредить либо вообще не попадают в наш организм.

Рис. 5

Если вы тоже так думаете, прочтите книгу Рика Смита и Брюса Лури «Медленная смерть от резиновой уточки»[19]. Авторы решили на себе проверить, правы ли производители, которые утверждают, что, если использовать товар по назначению и все делать по инструкции, никакого отравления химическими веществами не произойдет. Перед началом эксперимента они измерили уровень концентрации в крови химических веществ (фталатов и ПФОК). Затем они, как обычно, пользовались освежителем воздуха или чистящим средством и какое-то время оставались в этом помещении, например сидели на диване и смотрели телевизор. Через пару дней они снова сдали кровь на анализ. Их ждал большой сюрприз: уровень фталатов и ПФОК резко увеличился! Кстати, эти вещества являются одними из самых распространенных жирогенов.

Утверждение «чем выше доза, тем сильнее яд» давно стало главной аксиомой токсикологии. Ее традиционные приверженцы (ученые, работающие в химической промышленности и на государственной службе) утверждают, что все вещества (даже вода и воздух) являются токсичными. Важно лишь то, НАСКОЛЬКО они ядовиты, то есть в какой концентрации они воздействуют. Эта абсурдная мысль принадлежит так называемому отцу науки о ядах – швейцарскому алхимику, астрологу, мистику, оккультисту и врачу Филиппу Ауреолу Теофрасту Бомбасту фон Гогенгейму, более известному как Парацельс, жившему в первой половине XVI века. Он считал, что яды пришли со звезд и что «всё есть яд, и ничто не лишено ядовитости; одна лишь доза делает яд незаметным». С этой точки зрения, у яда есть некоторая критическая доза, ниже которой никаких побочных эффектов не происходит.