Читаем Житие Мое полностью

Итак, начинаю почти с начала. Появился на свет в славном городе Ленинграде. В трёхмесячном возрасте насильно был перевезён по новому месту службы отца в Подмосковье, где и обретался в садах и школах. Город моего детства звучит гордо и многозначительно – Мытищи. Городок приятный, и, главное, есть рядом водохранилище, и вокруг леса. Но жалею, что не стал хроническим питерцем. Город уж больно вкусный и многозначительный. Про роды, детство, отрочество и младую юность опустим. Протекало сие, собственно, как у всех советских детей. Детский сад, школа с драками и двойками за непосещение или непослушание. Страсти в нежном возрасте имеют непреложную космическую силу. Думаю, нет такого учителя, способного обуздать младую летящую душу. Позже можно сказать несколько слов о важном месте проживания – где происходил процесс моего полового и не только созревания. Бурная пацанская жизнь на улице, да и семье своей я особо был не нужен. Вспоминаю об улице, каких-то друзьях и моей неожиданной страсти к гитарной музыке. Услышал чуть надтреснутый голос Джона Леннона и поплыл. И ещё «Лед Зеппелин»… «Лестница в небо»… Вот, оказывается, куда устремлена эта самая лестница моих грёз… Эх! Нашему поколению жутко повезло расти вместе с великим движением гитарных групп. Этот мир вскружил головы многим ребятам. Оттуда и выросла вся рок-движуха в нашей стране. Уж больно круто всё выглядело. Скорее слышалось из-под железного занавеса. Это, в конце концов, и определило, куда лететь в собственной жизни.

Отец военный и, как я уже говорил, всегда где-то на работе. Мама всецело в собственных страстях и страстишках, так что говорить об этом мне вроде не с руки. Да и в принципе о страстях офицерских жён говорить скучно. Тема встречается часто в описаниях жизни любых офицерских городков. Собственно, о женском нереализованном счастье, как ей казалось, говорить мне откровенно опасно. Деликатность мешает. Всё-таки собственная мама… Но тема в моей истории заманчивая. Страсти и мордасти… Ведь на этом жёлтеньком и строится успех поющих артистов с открытыми воротами и алчущим взором. Прости Господи. Если бы все женщины были счастливы, то и вся бы эта поролоновая эстрада погибла. Особенно кайфово наблюдать, как певцы-геи со сцены клянутся во вселенской любви к женскому миру. Тьфу ты…. Ну да ладно. Эта тема для другого сюжета. Не хватает на них правильного Карабаса-Барабаса… Понятно, что в нежные годы я был предоставлен самому себе и жизнь протекала среди чужих и милых людей. А вот когда забрезжило в сознании любопытство к жизни, определим за точку отсчёта.

Здравствуй, музыка

Вошёл в мир музыки юным и счастливым. Ещё в школе. Первый, кто поразил меня игрой на гитаре, это был живущий в соседнем доме Сергей Берендеев. Он заучивал гитарные пассажи разных гитарных групп – «Битлов», «Дип Пёпл»… Помню, он играл вокруг ленточных магнитофонов в своей комнате, и эта атмосфера вызывала в моей неокрепшей душе восторг. Помню Серёжу Брыксина. Внешне он производил немного странное впечатление. Сегодня, с высоты прожитого, могу предположить что-то насчёт глубокого интроверта или ещё что-то насчёт аутизма. Короче, вёл себя весьма своеобразно. Но музыка его окрыляла, и в такие моменты общение становилось приятным и наполненным. Мы немного подружились. Интуит и интроверт. Прикольный союз… Он тогда играл немного лучше меня, и его присутствие в нашем гитарном дуэте было важным и поучительным. Мы играли на акустических гитарах вдвоём на школьных вечерах. Поверьте, было настоящее счастье играть, петь и видеть глаза восторженных школьников. Всё это было же в новинку. Нашему поколению пришлось испытать и принять в себя возникший в воздухе шквал рок-энд-ролла и мерси-бита. Не каждому поколению удаётся присутствовать при рождении новой культурной эпохи. Двадцатый век принципиально изменил представление о многих сферах повседневной жизни. Век электричества, электрогитар, впоследствии компьютеров, телевидения, радио, интернета. Приятно сознавать свою принадлежность к временам глобальных перемен. Представьте, как восторгались молодые люди в связи с освоением космоса. Сколько книг и фильмов возникло в этом шквале энтузиазма. И в музыкальной жизни рок гитара перевернула весь мир.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Павел I
Павел I

Император Павел I — фигура трагическая и оклеветанная; недаром его называли Русским Гамлетом. Этот Самодержец давно должен занять достойное место на страницах истории Отечества, где его имя все еще затушевано различными бездоказательными тенденциозными измышлениями. Исторический портрет Павла I необходимо воссоздать в первозданной подлинности, без всякого идеологического налета. Его правление, бурное и яркое, являлось важной вехой истории России, и трудно усомниться в том, что если бы не трагические события 11–12 марта 1801 года, то история нашей страны развивалась бы во многом совершенно иначе.

Александр Николаевич Боханов , Алексей Михайлович Песков , Алексей Песков , Всеволод Владимирович Крестовский , Евгений Петрович Карнович , Казимир Феликсович Валишевский

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Учебная и научная литература / Образование и наука / Документальное
Отцы
Отцы

«Отцы» – это проникновенная и очень добрая книга-письмо взрослой дочери от любящего отца. Валерий Панюшкин пишет, обращаясь к дочке Вареньке, припоминая самые забавные эпизоды из ее детства, исследуя феномен детства как такового – с юмором и легкой грустью о том, что взросление неизбежно. Но это еще и книга о самом Панюшкине: о его взглядах на мир, семью и нашу современность. Немного циник, немного лирик и просто гражданин мира!Полная искренних, точных и до слез смешных наблюдений за жизнью, эта книга станет лучшим подарком для пап, мам и детей всех возрастов!

Антон Гау , Валерий Валерьевич Панюшкин , Вилли Бредель , Евгений Александрович Григорьев , Карел Чапек , Никон Сенин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Современная проза / Зарубежная классика / Учебная и научная литература
Своеволие философии
Своеволие философии

Эта книга замыслена как подарок тому, кто любит философию в ее своеволии, кто любит читать философские тексты. Она определена как собрание философских эссе при том,что принадлежность к эссе не может быть задана формально: достаточно того,что произведения, включенные в нее,были названы эссе своими авторами или читателями. Когда философ называет свой текст эссе, он утверждает свое право на своевольную мысль, а читатель, читающий текст как эссе, обретает право на своевольное прочтение. В книге соседствуют публиковавшиеся ранее и специально для нее написанные или впервые издаваемые на русском языке произведения; она включает в себя эссе об эссе, не претендующую на полноту антологию философских эссе и произведения современных философов, предоставленные для нее самими авторами.

Коллектив авторов , Ольга П. Зубец , О. П. Зубец

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука