Жюстина

Тут появились четверо ганимедов и осведомились, не требуются ли господину де Вернею их услуги.

- Разумеется, - оживился Верней, - поездка меня возбудила, уже два часа, как мой член торчит, как у дьявола. Поглядите, - продолжал он, выкладывая на стол инструмент устрашающих пропорций. - Я иду за вами, дети мои, а эти господа, надеюсь, не обидятся, если я пролью немного спермы, прежде чем получше познакомлюсь с ними.

- Позвольте моей жене помочь вам, сударь, - почтительно сказал д'Эстерваль, - никто лучше нее не знает толк в таких делах, и ее воображение придется вам по вкусу.

- Охотно, - сказал Верней, - я не обижусь, если к нам присоединится юная дева, которая нас встречала. Кстати, кто она?

- Это Жюстина, дядя, - ответил Брессак, - образчик добродетели, чрезвычайно сентиментальная особа, чьи нравы и злоключения составляют удивительно яркий контраст с нашими принципами. Жернанд сделал ее чем-то вроде горничной и наперсницы своей супруги, они вместе плачут, молятся, они утешают друг друга, а мы с удовольствием топчем их.

- Восхитительно, восхитительно! Черт побери, братец, скорее зови сюда эту девушку, я с ней побалуюсь.

- Но, дядя, - вмешался Брессак, - мне кажется, вам лучше подняться к мадам де Жернанд: там соберутся все предметы, которых вы пожелаете, и ваше извержение будет более приятным.

- Мой племянник прав, - согласился Верней, - но он не знает, что больше всего я желаю познакомиться с ним лично.

С этим он увел Брессака в соседний кабинет, поцеловал его, спустил с него панталоны, облобызал седалище, помассировал член, совершил содомию, попросил то же самое сделать с ним и при этом не потерял ни капли семени. Затем, вернувшись к компании, в выспренных выражениях воздал племяннику хвалу.

- Полюбуйтесь, что он со мной сделал, - сказал Верней, потрясая громадным фаллосом и ласково поглаживая его. - Я бы, кажется, изнасиловал самого Господа, окажись он здесь. А теперь, братец, навестим твою супругу, я возьму с собой эту даму, - он указал на Доротею, - девицу, которую вы зовете Жюстиной, и парочку педерастов - этого мне хватит. Моя сперма, как вы видите, цела, - при этом он показал, как из багровой головки медленно выкатилась капля белой жидкости, - достаточно небольших усилий, чтобы она брызнула на десять шагов; еще немного, и я бы сбросил все это в задницу племяннику, но нас ждут другие дела...

- Ты не хочешь сначала позавтракать? - спросил Жернанд.

- Нет, мы поели перед отъездом, и я не хочу забивать свое воображение едой, а вот после мы возместим все, что я потеряю.

Вернувшаяся Жюстина сказала господину де Верней, что несмотря на крайнюю слабость, которую чувствует госпожа, потеряв всего лишь час назад шесть чашек крови, она, подчиняясь желаниям супруга, готова принять посетителей.

- Ага, ты недавно пускал ей кровь, - заметил Верней, - ну что ж, тем лучше! Я безумно люблю, когда она в таком состоянии. Подойдите ближе, девушка, - кивнул он Жюстине и сразу задрал ей юбки и ощупал ягодицы, - я бы очень хотел увидеть вашу попку, которую заранее считаю великолепной. Господа, - продолжал он, обращаясь к Жернанду, Брессаку и д'Эстервалю. - а вас я приглашаю посетить мою жену. Простите, что я не представил вас, но не сомневайтесь в ее покорности, поэтому прошу не церемониться.

- Итак, - начал Верней, входя в комнату графини, окруженный ганимедами, в сопровождении старой служанки и в самом игривом состоянии, - вы продолжаете огорчать моего брата? Он не перестает жаловаться на вашу невнимательность, и мне приходится приезжать сюда и вразумлять вас. Вот, мадам, - указала он на Доротею, - свидетельница вашего дурного поведения, она только что поведала мне вещи, которые стоили бы вам самых жестоких наказаний, если бы мой брат был меньше привержен благородству и больше прислушивался к голосу справедливости. Ну, а теперь раздевайтесь.

Жюстина быстро раздела госпожу и представила нахальным взорам злодея истерзанное, но все равно соблазнительное тело.

- Вы обе тоже разденьтесь, - приказал Верней Жюстине и Доротее, только не забудьте прикрыть влагалище. А вы, прелестные дети, - посмотрел он на юных педерастов, - снимите только панталоны, все остальное можете оставить, так как оно вас не портит: я люблю вещи, которые напоминают мне мой обожаемый пол; если бы женщины носили мужскую одежду, я бы, наверное, не заставлял их разоблачаться.

Все повиновались молча, только Жюстина пыталась что-то возразить, но ее тут же вразумил угрожающий взгляд самого страшного и неприветливого человека, какого она встречала в своей жизни. Верней поставил Жюстину и мадам де Жернанд на колени на край большого дивана так, чтобы хорошо видеть их ягодицы, затем оставил их в покое и начал разглядывать зад Доротеи.