Живая мишень

А котелок-то у него все еще варит, недаром он бывший коп. Сток чувствовал это. Есть пока грецкий орех под его черепушкой. Ну и здорово, этот орех ему еще может понадобиться, если появится шанс свалить из этого проклятого музея, не став экспонатом.

— Ну что, уже чувствуете себя отдохнувшим? — спросил его кто-то.

Рослый, стройный парень. Симпатяга. В зеркальных темных очках, как у летчика. A-а, да неужто это тот самый парень, который так внезапно слинял из «Фонтенбло»? Он стоял в окружении десяти или двенадцати китайцев в одинаковых черных пижамах, которые все как один держали в руках штурмовые винтовки.

Сам босс был в белом льняном костюме и сверкающих белых ботинках, а его длинные темные волосы — зачесаны назад. Над верхней губой росли тонкие черные усы, напоминающие рыбок-анчоусов. Большие белые зубы. С ним еще была эта цыпочка, Фанча. Он прошел по украшенному венецианской мозаикой полу, покручивая перед собой белую трость, и остановился перед Стокли.

— Что ты за хрен? Зачем ты убил моего друга Проповедника? — спросил Сток.

— Нет, сеньор, это вы что за хрен?

— Я спросил первым, красавчик.

— Зачем вы следили за моим автомобилем?

— Мне нравятся «Бентли». Это ведь «Эйже», верно? И совсем новенький? Сколько? Двести пятьдесят? Триста?

— Вам что, так весело?

— Надо же кому-то веселиться.

— Сейчас будет не до смеха.

— Да? Почему она улыбается?

— Скорее всего, потому что я уже разрешил ей поиграть с большим псом.

— А, я так и знал. Стоит мужику завести разговор о размерах его члена, как сразу же становится понятно, где собака зарыта. Я имею в виду, сразу понимаешь, с чем у него проблемы.

— С чем же?

— С членом!

— Действительно? А может, этот самый член вообще того… чик-чик?

Парень снял со своей шеи черную ленту, на которой висели серебряные ножницы. Он приблизился вплотную к Стоку, остановился и обернулся, улыбнувшись своей подружке. В голове Стока мелькали мысли. Да, ты тот самый Руки-ножницы. Нашел-таки твою задницу, Родриго. Подонок, убивающий невест на ступенях церкви. Убивающий невинных молодых ребят, убивший этого быстрого английского паренька, который наступил на твой фугас на кладбище. И Проповедника, который никогда никому не делал зла. У него было золотое сердце, а ты — ничего не стоящий кусок дерьма.

Ножницы стремительно блеснули в руке Родриго, и Сток почувствовал, как обожгло щеку.

Да. Теперь я достану тебя где угодно, Руки-ножницы, теперь свою задницу не прикроешь.

— Эй, да ты вроде не так уж и слеп, как кажется, осечек не даешь. Ты…

— Замолчи! — парень снова отвернулся от Стока. — Ты хочешь поработать над ним, милая? — обратился он к Фанче, заправски пощелкивая ножницами. — Или тебе больше нравится смотреть?

Сток посмотрел на своего мучителя с огромной улыбкой, привлекая к себе его внимание.

— Да что с тобой такое, черт возьми? Прежде чем захочешь отрезать у кого-нибудь половые органы, сначала спрашивай, идиот. Ты решил поиграть с моей задницей, а значит, тебе крышка!

— Действительно? Почему это я тебе не верю?

— Потому что ты кретин, вот почему. Ты даже не потрудился спросить у нас, на кой мы сюда приехали. Ты что, думал, что мы по путевке здесь? Мы с моим другом и тем бедным парнишкой, которого вы пристрелили? Думаешь, что мы только хотели взглянуть, как живут богатые и знаменитые?

— Ладно, поспрашивай меня ради разнообразия, но не дольше тридцати секунд. Мистер Джонс, из Нью-Йорка, верно?

— Ты давно в Англии?

— Нет.

— Как насчет Кубы?

— Нет.

— Как насчет Саут Бич? Жилой комплекс Блю Мун на Вашингтон Авеню? А точнее, квартира 3-А, где тот парень из спецназа угробил себя в своей собственной кровати?

— Нет.

— Наверное, это вылетело у тебя из головы. Ты украл его прицел «Леопольд и Стивенс».

— Подумаешь… Просто мертвый полицейский, какая разница, кто его убил? Ну пусть это сделал я, и что?

— Уже лучше. Ложь не приносит никакой пользы. Правда освободит тебя. Сними эти чертовы очки, если не боишься. Посмотри мне в глаза.

— Ты хочешь правды? Правда в том, что я с огромным удовольствием буду резать тебя на куски. Медленно и ожесточенно, потому что ты оскорбил меня. А потом я убью и твоего друга. Точно так же. Зато будет чем полакомиться аллигаторам в Эверглейдс. Все, конец истории.

— Возможно для меня. Но не для тебя, Руки-ножницы. Нас ждут люди. Если мы не вернемся, то твоя паскудная история только начнется.

— Откуда ты узнал мое прозвище?