Живая тьма

– Для того чтобы вернуть меня, глупый, – Алёна ловко встала и прильнула к телу Вадима, сливаясь с ним в жарких объятиях, – ты наворотил дел. Но для чего? Нас уже не вернуть в ту жизнь, а в этой – так хорошо и вольготно. Но мне одиноко здесь, Вадим. Я жду тебя.

– Ты предлагаешь отступиться и оставить Романа в живых? – сглотнул тяжёлый ком в горле Таршин, понимая, что вновь держит в руках физическое воплощение счастья на земле.

– А зачем он нам тут? Пусть живёт. Ты его итак уже наказал, убив отца и изменив мировоззрение, – огромные, голубые глаза, снизу вверх, пристально посмотрели в лицо Вадима, – или тебе месть дороже меня?

– Нет, что ты! Но…

– Ни каких «но», Вадим Михайлович, – игриво возмутившись, Алена, слегка отстраняясь от Таршина и отвешивая лёгкую пощёчину, – ты же обещал быть всегда вместе. Или ты не держись слово?

– Держу, родная моя. Держу! Но мне нужно вернуться, чтобы окончательно умереть в чужом теле!

– Ничего, Вадим. Никогда не поздно вернуться оттуда сюда, – улыбнулась Алёна, отступая на несколько шагов в сторону рассвета, – Перекрёстки судьбы возникают и исчезают каждый день и чаще всего, человек или не человек выбирает дальнейший путь не осмысленно. Научись чувствовать момент, являющийся перекрёстком, Вадим. Научись чувствовать…

Алёна взмахнула рукой, и пространство горы затопил нестерпимый свет нового утра, вымывая Таршина обратно, в кровавые объятия тяжелораненного тела.

Автомат был пуст. Не стесняясь, слёз, Роман Сергеевич стоял на коленях посреди разрушенного двора, искренне каясь во всём что совершил. Он не хотел умирать. Раньше, весьма самонадеянно, молодой мужчина думал, что не боится смерти и потому, довольно легко относился к смерти других. Но теперь, когда сама жизнь дала прочувствовать опыт общения с потусторонними, страшными Сущностями, Роман понял насколько мало осведомлён о последствиях тех или иных прижизненных поступков.

Первым, шатаясь, поднялся на ноги Протоиерей. Сделав несколько десятков шагов, прочь от пламени, израненный мужчина пал от болевого шока, тем не менее, обезопасив себя от неминуемого сгорания.

Два непримиримых врага лежали ровно посредине двора, друг на друге, абсолютно без движения и Роман Сергеевич, как никогда ранее желал, чтобы тело Николая по-прежнему сохраняло полную статичность. Тем ужаснее бывшему бандиту было осознать то, что история ещё не закончилась.

Под скрип и скрежет горящего строения, Вадим извлёк руку из черепной коробки Игоря Леонидовича и, встав на непослушные ноги, медленно пошёл навстречу Роману, который в панике сжимал бесполезный автомат. Кость руки тела Николая была непригодна для нового удара, но Роман понимал, что мстящий Дух был готов бить и грызть убийцу хотя бы до Судного Дня, лишь бы месть окончательно свершилась.

Всё защитники были убиты или обездвижены. Бежать не было смысла. Отбросив автомат, Январёв просто ждал неминуемой развязки.

Вадим приблизился вплотную, наслаждаясь страхом и смирением поверженного врага. Опасно переломившись в повреждённой спине, он медленно склонился к Роману, позволяя ему сполна насладиться смрадным запахом гнилого тела:

– Я прощаю тебя, – на ухо врагу шепнула слюнявая, смрадная пасть Никиты, – и дарую выбор. Выбор – кем быть в привычной реальности. Один хороший человек научил меня науке о перекрёстках судьбы. Я своё направление выбрал. Не ошибись со своим.

Мёртвое тело рухнуло на Романа, не причинив последнему никакого вреда.

Для живых эта история закончилась. Для некоторых мёртвых – только началась.

Эпилог

С грозных событий майской ночи прошло немало времени, которое очень сильно изменило судьбы людей, упомянутых в этой истории.

Пожалуй, будет весьма честно рассказать о каждом из них. Естественно, чтобы не утомлять читателя и без того длинной историей, о незначительных персонажах я расскажу вскользь, чтобы и самому отпустить их насовсем из своей авторской души.

Предатели не живут счастливо. И Фёдор и Евгений, давшие ложные показания против Вадима, так и не нашли себя в обществе новой России, упорно продолжая мыслить категориями понятий суровых девяностых. В новом тысячелетии Фёдор спился и влачил нищенское существование на ведомственную пенсию. Женя, которого бросила Дарья, спустя несколько месяцев после предательства, с гибелью Январёва – старшего, потерял свой бизнес и сам превратился в обычного вальщика, на одной из бесконечных делян Сибирской земли. Зарабатывал он неплохо, по меркам маленького городка, но больше никогда не приблизился к тому положению в обществе и уровню доходов, которые ему были доступны в начале истории.