Живая вода

– Туфта насчет изобретения, – сказал он. В его мозгу шла интенсивная работа, которая привела его к неожиданному выводу. – Ты заметил, чтобы здесь хоть на одну муху меньше стало? От этого дихлофоса мухи только злее стали, кусачей.

Он положил в рот добрый кусок колбасы, не спеша перетёр его крупными крепкими зубами и продолжил мысль.

– Наверняка наши по заказу правительства на оборонку работают. Этот Евторин, он тут не зря во главе стоит, старый вояка. И вещество наверняка какое-то секретное, на психику действует.

Басистый до этого не проявлявший никакого интереса к изобретению коллег, задумался.

– Может, это типа наркотика что-то, – продолжал Кашеедов.

– А почему-бы не проверить? – вяло пожал плечами охмелевший Аркадий. – Это нетрудно. Все были в стельку пьяные, сейф закрыли, а ключ не вытащили. Он и сейчас в сейфе торчит, я отсюда вижу.

– Вот как?

Василий подошёл к сейфу, вернее запирающемуся на ключ глухому железному шкафу высотой с человеческий рост, скромно стоящему в дальнем углу лаборатории.

– И правда ключ здесь! Молодец, очкарик!

Пока Басистый обижался на то, что его обозвали очкариком, хотя очков он никогда не носил, Василий отпер шкаф и с верхней полочки достал небольшой бумажный пакет с порошком.

– Этот, что ли? – крикнул он, а потом сам себе ответил: – Этот, другого здесь нет.

Аркадий неохотно встал и подошёл к приятелю, заглянул в пакетик: простой белый порошок, по виду как стиральный, по запаху – запах, если честно сказать, подходящий для мушиной отравы, противный.

– Действуй, – почему-то шёпотом сказал Кашеедов. – Ты будущий гинеколог, лучше меня понимаешь в разных склянках и пробирках.

– Почему гинеколог? – воспротивился Басистый. – Я хирург!

– Да какая разница! – Кашееедов сунул в руки Аркадию пакетик с порошком и сказал: – Я думаю, его надо в воде растворить. На свинках твоих попробуем, а? Только потом сами!

– Тс-с-с! – поднёс палец к губам Басистый и принялся колдовать.

– Я его в спирте растворю, – бормотал он, комментируя свои действия. – Мы же с тобой не воду пили, а водку…

Василий услышал слово «спирт» и хотел было дать отбой затее, но не успел. Аркадий вынул из стеклянного шкафа пузырёк с приятной надписью «Этиловый спирт 90%», ловко вылил его содержимое в большую пол-литровую колбу и моментально всыпал туда порошок. Смесь закипела, зашипела, стала увеличиваться в объёме, чуть не перелилась через край, а потом вдруг утихла и осела до прежнего уровня.

– Хорошо играет! – с восхищением сказал Василий, забирая колбу из рук Басистого в свои, более надёжные руки.

Басистый и Кашеедов пересекли лабораторию, направляясь к стеллажу с подопытными животными.

Васька выдвинул один из ящиков и взял в руки первую попавшуюся свинку, довольно упитанную, белую с рыжими пятнами. Она отчаянно пискнула.

– Потерпи, Мелиндочка, – ласково обратился к ней Аркадий. – Ты же знаешь: всё ради науки!

Кашеедов влил в рот животного несколько капель жидкости. Свинка несколько раз дёрнула лапками и испустила дух.

Пьяный Басистый взял в руки ещё неостывший трупик, прижал к груди и горько заплакал:

– Это была моя любимая свинка! Жа-а-алко!

– Что же теперь делать? – Кашеедов чувствовал себя немного виноватым, несвойственное ему это было чувство и неприятное. – Слезами горю не поможешь.

– Мелиндочка! – не унимался Аркадий.

Кашеедов насупился. Его румяные пухлые губы собрались в круглую дульку, похожую на куриную попку.

– Моя бабка от всех болезней мочой лечится, – через некоторое время глубокомысленно произнёс он, – даже внутрь её принимает. До сих пор жива.

Басистый не слушал друга. Он, усевшись прямо на пол, попеременно вздыхал, целовал розовую пуговку – носик свинки и орошал слезами бездыханное тельце.

Васька так и оставил его сидящим на полу, а сам вышел, прихватив колбу с ядом. Где он был, мы скромно умолчим, но вернулся он довольно скоро, при этом количество жидкости существенно увеличилось, а цвет заметно изменился в жёлтую сторону. Очевидно, к присутствовавшим в микстуре компонентам был добавлен ещё один.

– Давай сюда! – сказал Кашеедов. – Хуже уже не будет!

Он разжал маленькие челюсти свинки и влил ей в рот приличную порцию нового снадобья.

Приятели замерли, не дыша. Пять секунд, десять… Через пятнадцать секунд Мелинда открыла левый глаз и хрюкнула.

Пока Басистый бурно выражал восторг, Василий сказал сам себе:

– Кажется, я сделал гениальное открытие…

Друг его услышал и поддержал:

– Уникальное лекарство «Оживин»!

Сразу после этого Басистый зевнул и моментально провалился в сон здесь же, на полу, рядом с клетками. Мелинда, выскользнувшая из его рук, истошно голося и сея панику среди своих подруг, забилась в самый дальний угол, намереваясь больше оттуда не выходить ни за какие коврижки.