Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого. Книга 2

— А вы, наверное, знаете это не только от меня. Там недалеко жил Володя Акимов, у него была своя комната, он в те годы был художником, и по тем временам нам казалось, что — очень серьёзным. Я позже стал профессиональным художником. Не помню, какие у него тогда были полотна, но помню, что они были необычные. Это десятый класс, а может быть, и после школы. Это компания Володи Акимова, которая собиралась у него дома.

— То есть, вы продолжали общаться и после окончания школы?

— Да, когда я в 59-м году пришёл из армии, все функционировало, компания жила.

— Но началось это в 8–9 классах — встречи у Акимова в его громадной комнате?

— Да, это был целый мир, и мне казалось, что другого мира просто не существует. Это были встречи в его огромной комнате, которая существует до сих пор. Практически это не были отдельные встречи — это было ежедневное времяпрепровождение… Мы слушали музыку. Я не помню, какого склада была музыка, но джазом для нас были Утесов и Цфасман, Эдди Рознер, — ведь мы же ходили в «Эрмитаж» на их концерты. Более того, не каждый мог купить билет — просто не было денег, так что мы сидели в оркестровой яме, слушали у входа. Сад был великолепный, — это был остаток дореволюционной Москвы.

Большой Каретный переулок, 15. Дом 1900 года постройки, в котором бывал весь цвет Москвы. Тут, в квартире его отца, прошли юношеские годы Владимира Высоцкого. Здесь же проживали Левон Кочарян вместе с женой Инной Александровной (в кв. № 11), а также школьный товарищ Высоцкого — Володя Акимов.

А ещё мы прогуливали школу, сбегали на «Тарзана»… У пленных немцев, которые строили Петровку 38, мы оставляли портфели, потому что с портфелями не пускали в кино. А чуть помладше — мы сбегали в уголок Дурова и часами простаивали у говорящего ворона. На вопрос: «Как тебя зовут?» — он отвечал: «Воронок». «А как ласково тебя зовут?» — «Воронуша».

У Гороховера мы играли в карты. И сам факт, что в карты мы играли на деньги, увеличивал к ним интерес. Играть без денег казалось неинтересно. Правда, Гороховер, как мне по сей день кажется, был взрослее нас по развитию, несмотря на то, что был младше на класс — он раньше нас прикоснулся к порочным, что ли, сторонам жизни. Не в том смысле, что это плохо, а просто он больше соприкоснулся с реальной жизнью, столкнулся с её негативными сторонами.

Нам никогда не было скучно. У нас была масса интересов, не знаю — высоких ли, но уж не низких — точно. Была живая жизнь.

— О чём вы говорили, о чём спорили, чем жили?

— Вы помните, может быть, был такой процесс врачей. Лидия Тимашук, Герой Советского Союза, открыла преступную группу врачей, которые якобы хотели уничтожить всё… У меня мать была «враг народа», но некоторые преподаватели в душе были против гонения, и среди них — очаровательная Вера Александровна Дудовская, преподаватель французского языка. Так вот, я знаю, что Вера Александровна нескольких парней из нашего класса водила к себе домой обедать. Но она не говорила: «Пойдёмте ко мне обедать», — а предлагала:

— Пойдёмте у меня что-то посмотрим…

А потом:

— Ребята, давайте попьём чаю.

А чай с бутербродами — нормальная еда для мальчишки… Так что находились люди, которые хотели нас оградить, защитить.

— А были контакты с дворовыми компаниями: с Малюшенкой, с Лиховым переулком?

— Значит, была Малюшенка, Крапивинский переулок… У меня эта страница осталась как бы неперевёрнутой. Но я знал, что существуют какие-то кланы, существует какая-то вражда или, будем считать, мелкая рознь. Думаю, что Акимов, Гарик Кохановский и Володя соприкасались с ними теснее. А Петровка 26 была наша, там жили будущие конькобежцы и хоккеисты — чемпионы мира, а поскольку Деконский учился в нашем классе, его окружение было нашим окружением. И когда на каток приходил со своей шайкой Олег Домницер — предводитель лиховской шпаны, то он очень чётко знал, кто принадлежит к клану Петровки 26, и его дружки нас не трогали.

А «трогали»— что это значит? Петровка 26 — это был очень популярный каток в центре Москвы, каток «Динамо». Вдоль его освещённого забора обычно выстраивалась очередь за билетами. Билет стоил 2 рубля 50 копеек. Команда Домницера раскупала с утра все билеты. Выстраивалась очередь и… ждали, когда кто-нибудь уйдёт с катка: уйдут 5 человек, продадут 5 билетов в кассе. А чтобы долго не стоять, домницерские мальчишки продавали эти билеты желающим по 5, по 10 рублей в субботу и воскресенье.