Живодерня 2. Право на жизнь

Сергей притормозил, подъехал к поребрику, Илья открыл перед Басурманом переднюю дверцу. Этот, в общем-то, безобидный маневр почему-то жутко перепугал Басурмана. С громким криком: «Как куча мала!» – он бросился к стене и молниеносно выхватил из кармана что-то очень похожее на пистолет. Во всяком случае, так в сумерках и суматохе встречи показалось Илье. Он, уже собравшийся было вылезти для радостной встречи жениха бывшей жены, увидев огнестрельное оружие, вылезать сразу передумал.

– Похоже, это не наш Басурман, – сказал он, повернувшись к Сергею.

– А вон и второй, – сказал Сергей, показывая на человека, бегущего через улицу. Направлялся он явно на помощь прижатому к стене близнецу.

– Сколько же их?.. – проговорил Илья и, повернувшись к первому Басурману, все так же через открытую дверцу сказал:

– Извините, ошиблись.

– Какача муна, – ответил на это чужой Басурман, принимая извинения и пряча оружие в карман.

Басурманы начали о чем-то эмоционально, размахивая руками, разговаривать. Но друзья не стали слушать незнакомую речь, а, проехав немного, повернули во двор.

– Ну и дела, – усмехнулся Сергей. – Расскажу Карине, ни за что не поверит.

Хотя на улице было уже темно (свет на лестнице еще не включили), но поднимавшийся первым Илья увидел сверток под звонком возле двери, и у него сразу испортилось настроение.

– Опять головы? – спросил Сергей.

Илья отогнул краешек газеты.

– Три головы, – проговорил он чуть слышно. – Значит, осталось у меня три дня.

– Почему у тебя? Они ведь под моей дверью лежат.

– Это мне предупреждение, – печально сказал Илья.

Они вместе спустились к помойке, и Илья бросил сверток с головами в бак.

Карина ждала их с давно простывшим обедом.

– Где вас носит, мои милые?! – встретила она Илью с Сергеем. – Второй день, едрена вошь, без обеда. Этак, Илюша, у тебя, между нами, мальчиками, говоря, потенция исчезнет к едрене фене. А без потенции ты…

– Мне кто-нибудь звонил? – перебил Илья.

– Кто-нибудь в ортопедическом ботинке? – издевательски уточнила Карина. – Звонил.

Раздевшись, Илья сразу прошел в маленькую комнату, где был телефон. Когда он вошел, ему почудилось, что какая-то тень мелькнула за окном, но он не придал этому значения.

Жанна оказалась на месте, она сообщила, что ей необходимо вылететь в Москву и, возможно, несколько дней ее не будет в городе. Дальнейший их разговор носил исключительно личный характер.

Когда Илья пришел в кухню, обед был уже на столе.

– А ты, Илья, тоже подумал, что у тебя в глазах двоится, когда двух Басурманов увидел? – усмехнулась Карина.

Басурман, сидевший на своей излюбленной табуреточке в углу, только хлопал большими, как у красавицы, глазами и не понимал, почему его упоминают так часто.

– А вообще-то он загадочный в последнее время сделался, письма пишет… я думаю, из-за горбуна.

– А где горбун, кстати, что-то его не видно сегодня, – Сергей оглянулся.

– Да бегает где-то, придурок лагерный. Думаешь, я его спровадила. Да нет, носится где-то здесь.

И точно, горбун вынырнул из-под стола и вышел в прихожую.

– Вон он, недоделанный, гоняется…

Она хотела еще что-то сказать, но телефонный звонок прервал ее. Карина вышла в прихожую, но скоро вернулась в кухню.

– Тебя, Сергуня, – как-то растерянно сказала она, тюжав плечами. – Странный голос какой-то…

– Да, я слушаю.

В трубке молчание, только потрескивал эфир; откуда-то издалека доносились неясные голоса и тихо, еле-еле слышно рэгтайм Гершвина «Лунная ночь».

– Я слушаю… – повторил Сергей.

– Оставь это, сынок, – раздался в трубке мерзкий, каркающий голос.

Он был не человеческий, не искусственный, в нем не имелось ничего угрожающего – сразу становилось понятно, что кто-то коверкал голос, но мурашки отчего-то бежали по телу и на спине появлялся жутковатый холодок. Хотя Сергея было трудно напугать, но даже ему сделалось немного не по себе.

– Оставь, – помолчав, с расстановкой продолжал он каркать. – Не беспокой мертвых…

– С кем имею удовольствие разговаривать? – перебил Сергей.

– Это дело тебе не по зубам. Ты навлечешь беду на других людей. И если кто-нибудь умрет, знай – это из-за тебя.

– Учти, шутник, я доберусь до тебя. И услышу твой настоящий голос, и он будет умоляющим…

– Тогда поговорим в другом мире…

Раздались короткие гудки, Сергей повесил трубку.

– Кто это с таким голоском вороньим? – спросила Карина, когда Сергей вернулся в кухню.

– Детишки балуются, – ответил он и улыбнулся.

Было семь часов вечера, когда Илья собрался уходить. На улице шел мелкий дождь.

– Мне тут по делу съездить нужно, – сказал Илья, заходя в кухню, где Сергей уже целый час старался расшифровать и систематизировать магнитофонные записи рассказов горбуна.

Сергей выключил магнитофон и некоторое время смотрел на Илью в явном недоумении, потом глубоко вздохнул.

– Ты знаешь, у меня от этого бреда, что характерно, крыша едет. Когда записывал – ничего, не вникал, а сейчас дурнота и в коленях покалывает.