Живой ум

Говард Гарднер, выдающийся психолог и создатель теории о множественном интеллекте, заявил, что IQ тесты не отражают то, как реально работает человеческий интеллект. Напротив, каждому из нас присущи сильные и слабые стороны во множестве интеллектуальных параметров. Гарднер рассматривает семь параметров интеллекта: зрительный и пространственный, музыкальный, вербальный и лингвистический, логический и математический, межличностный, личный и физический и двигательный. Один этот передовой вклад в психологию был бы достойной кульминацией труда всей жизни. Но Гарднер не захотел почивать на лаврах. Сформулировав теорию о множественном интеллекте, он перешел к определению дополнительных измерений интеллекта, включая грани, которые он называет «натуралист» и «экзистенциалист».

Я не могу не восхищаться им за то, как упорно он расширяет свои идеи до пределов, за которыми начинаются научные открытия, даже когда его предупреждают об опасности, которой он подвергает свою репутацию, исследуя неизведанные области. Гарднер серьезно рисковал профессиональным авторитетом; говоря откровенно, он поставил его на карту. Такие рискованные ставки не всегда выигрывают – не будем наивными, но у него получилось! Он подавил в себе естественное желание играть осмотрительно.

Только те, кто рискует зайти слишком далеко, возможно, узнают, как далеко может зайти человек.

Элиот (1888–1965)

Я бы хотела думать, что Гарднер смог зайти так далеко потому, что сохранял свой разум гибким, а потому – открытым для новых идей и новых связей между уже существующими идеями. В Гарварде, который он называл «елисейскими полями для разума», он изучил больше предметов, чем кто-либо из его знакомых: от китайской живописи до истории экономической мысли. В чем состоял его собственный стиль обучения, он объясняет в работе под названием «Один из способов стать социологом»:

«Я всегда отличался неуемным и относительно хаотичным любопытством. В детстве я любил читать книги, газеты, журналы, даже энциклопедии. Особенно я обожал биографии. Сегодня я читаю гораздо больше, чем следует. Такой тип любопытства больше напоминает прожектор и, возможно, более подходит для социологии, чем точная лазерная фокусировка, необходимая в молекулярной биологии и физике элементарных частиц. Это также объясняет, почему я не боялся исследовать новые области, даже когда меня предупреждали, что этого делать не стоит. Я стремлюсь узнать больше о тех вещах, которые еще не были описаны и проанализированы, и поделиться моими экспериментальными выводами с другими. Я считаю своей главной задачей писать и обобщать. Я всегда был независимым человеком, нежелающим принимать традиционную точку зрения. Мои решения отражают свойственную лишь мне конфигурацию интеллектуальных достоинств и недостатков».

По его собственным словам, Гарднер – независимый и не признающий предрассудков человек. Я приветствую его выбор и особенно его смелое желание расширять пределы своего разума.

Больше, больше, больше

Мы только думаем, что ищем легкой жизни. Нам всегда говорили, что стремиться нужно к простоте. Но на самом деле нам нужно больше. Бонни Фуллер была редактором таких журналов, как «Гламур», «Мэри Клэр», «Еженедельник США» и «Космополитен». Ее автобиография, озаглавленная «Хорошо, когда всего слишком много» превозносит достоинства сложности, даже беспорядка, в сравнении со спокойствием и простотой.

Фуллер не только справляется с сумбурной профессией директора по связям с общественностью, она к тому же мать четверых детей. Ее называли адским боссом, многофункциональным перфекционистом, даже тираном и Круэллой де Виль журнальной индустрии.

Сама Фуллер сказала, что она была «ничем не примечательным подростком» в плохой одежде и с некрасивыми волосами – «ботаником с первой парты». Другие девочки всегда высмеивали ее манеру держаться и отсутствие вкуса в одежде. Сегодня Фуллер говорит, что ей нравится делать сразу несколько дел, нравится быстрая езда, постоянная нехватка времени; и она не видит ничего зазорного в том, чтобы в одной руке держать телефон и вести деловой разговор, а другой рукой качать сына на качелях.

Посмотрите, как Фуллер «дотянулась» до того, что ей хотелось. Она рисковала, когда стала работать в таблоиде «Star» (известной язвительными репортажами о знаменитостях) еще до того, как газета превратилась в глянцевый журнал. Таблоиды, как мы хорошо знаем, – это «мальчики для битья» в журналистике. Сегодня, взявшись за интернет-авантюру[52] – довольно рискованное предприятие, учитывая относительное отсутствие опыта на этом поприще, – Фуллер расширяет свои границы. «Мне нравится витать в облаках, – говорит она, – мне интересно делать нечто совершенно новое».