Живые не любят умирать

– Нет, ну как это называется? – обиделся на такой эгоизм и динамо со стороны ближайшего друга Евгений. – Проснись, не то хуже будет! – Но тщетно. – Все! – вконец разозлился Жека и отправился зачем-то вниз.

У вернувшего через пару минут Логинова в руках оказался чайник. Подойдя вплотную к дорогому кожаному дивану со спящим другом на нем, Женя, нацелив носик чайника на Пашино лицо, обернулся к Андрею:

– Можно, я немножко подпорчу вашу чудесную мебель?

Мы тем временем уже поднялись и, облепив Женьку со всех сторон, придурковато улыбались.

– Можно, – разрешил Андрей, сложив руки на груди и приготовившись лицезреть Великое Наказание.

Носик чайника наклонился к лицу спящего, полив на него холодной водицей.

– Что, дождь?! – незамедлительно вскочил с удобного лежбища Павел и закричал, оглядевшись по сторонам: – Откуда здесь дождь?!

Женя предусмотрительно спрятал чайник за спину.

– Дождь?! – изумлению Логинова не было предела. – Ребята, кто-нибудь видел здесь дождь?

– Нет, что ты! – покачали мы все головами. – Никакого дождя не было, однозначно!

– Может быть, тебе приснилось? – предположил мучитель.

– Ага! – не поверил Самойлов. – А откуда вода на моем теле?

– Ну, Паша… Не при дамах будь сказано, но ты и сам в курсе своей ночной проблемы…

Мы захохотали, а Паша разобиделся, оповестив, что теперь с нами не разговаривает и ехать к Ольгиной матери согласился путем написания записки.

Загрузившись в машину, Андрей проверил зажигание и был ошеломлен: «двенадцатая» завелась. Это Женька бегал ночью изымать какую-то штучку, которую подкладывал под провода. Обрадованный, он велел нам садиться. Серов очень точно знал карту города, чуть ли не наизусть, все дороги-повороты, потому мы, не отвлекаясь на указатели, просто наслаждались обществом друг друга, травя анекдоты и байки, впервые за последние две недели чувствуя некую легкость и беззаботность в душе, и элементарно радовались жизни. Паша, что и говорить, анекдоты, когда до него доходил черед, писал в блокноте, давая Женьке читать вслух, чтобы все могли посмеяться. Самым чудаковатым в его поведении было то, что, прослушав чей-то анекдот либо забавную историю, Павел, не издавая ни малейшего звука, писал в блокноте или «уа-ха-ха!», если это было очень-очень смешно, или скромное «хи-хи» для обычных анекдотов, не произведших на него слишком сильного впечатления.

Короче говоря, мы сильно удивились, когда машина, как нам показалось, слишком скоро затормозила на тротуаре.

– Что, уже приехали? – изумленно проговорили мы с Женей, а Паша кинулся писать что-то в блокнот, видимо, то же самое, что мы и сказали.

В следующее мгновение мы огляделись… и отпали.

– Ты не перепутал адрес? Это улица Чехова? – спросил Логинов и потребовал карту. Изучив ее досконально, мы вынужденно констатировали, что параллельно этой улице расположен Смоленский проспект, где находился салон красоты, в котором работает Валентина Юрьевна – потомок Варламовых. А дом, где затормозил Андрей, был тем самым, куда мы наведывались четыре дня назад.

«Или я козел, или мы тут уже были», – значилось в листе блокнота, сунутого Пашей мне под нос.

Я лишь сумбурно повторяла вслух имя Господа, не сумев ни произнести чего-то осмысленного, ни даже кивнуть.

– А в чем дело? – не понял нашего поведения Андрей.

– Помнишь, мы рассказывали про Леонову? – принялся объяснять Женька.

– Эта которая Пахана по башке огрела? Как же, забудешь! Молодец тетка!

Паша выхватил у меня из рук блокнот и с разгневанным видом начал что-то там строчить, сильно нажимая на карандаш.

– Ну вот, – продолжил Евгений, – это тот дом, где она живет. И судя по номеру квартиры – апартаменты те же.

– Боже… Боже… – продолжала твердить я, неотрывно глазея на знакомый подъезд.

– Не может быть! – поддержала мою панику Юлька.

– Это наступает нашему плану на горло, – проговорил Андрей. – Что теперь делать будем?

Я нашла в себе силы справиться с потрясением. В общем-то, то, что сейчас произошло, было довольно-таки логично, и имея аналитический склад ума, которым я так люблю кичиться, я могла бы до всего сама догадаться.

Продолжая корить себя за тупость, я попросила Андрея набрать мне Ленку.

– Гаврилова, где твоя мама работает? – задала я с места в карьер вопрос, как только услышала: «Да, котик?»

– Катя? – немного смутилась та, но быстро ответила: – В «Амелии», а что?

– Почему же ты раньше молчала?!

– А ты разве не знала?

– Откуда? Я знала, что твоя мать парикмахер, и все! И Ольгина мать там же работает? – Услышав однозначное «да», я серьезно пожалела о том, что рассказала ей краткую версию расследования, без имен, фамилий и названий.

Отключившись и отдав телефон Андрею, я решительно вышла из машины. Мужчины последовали моему примеру, и, перейдя дорогу, мы вошли в нужный подъезд.

Увидев на пороге Дрюшу, Валентина Юрьевна схватилась за сердце:

– Серов! По нашу душу приехал! Не отпирайтесь, я видела его в газете, он занял первое место по плаванию в соревнованиях! – отмахнулась она от Женьки, выдавшего свою коронную улыбку и хотевшего что-то сказать. – Что, возражать будете?