Жизнь

В ту поездку я мучился гепатитом и обратно возвращался практически ползком, но, поскольку везение мне не отказало, я выполз прямо в гостеприимные руки одного из величайших и добрых докторов — доктора Бенсуссана из Парижа. Поначалу Анита отвезла меня к Катрин Арле. Катрин управляла модельным агентством, исповедовала суфизм, вообще была потрясающей женщиной с обширнейшими связями. Аните она была как мать-наставница — Катрин забирала её к себе каждый раз, когда Анита болела или на нее наваливались какие-то проблемы. Когда Анита ушла от Брайана, он первым делом рванул в Париж, чтобы через Катрин уговорить её вернуться. И именно Катрин направила меня к доктору Бенсуссану. Сама фамилия, кажется алжирская, уже внушает уверенность — я мог надеяться на что-то поинтереснее обычной медицины. Работа у доктора Бенсуссана была приезжать в аэропорт Орли и встречать шейхов, королей и принцев, которые специально делали там остановку на пути куда-нибудь по своим делам, а он срывался туда в любое время дня и ночи и лечил их болячки. В моем случае это был гепатит со всеми удовольствиями, который выскреб меня до самого донышка— сил не осталось вообще. Я явился к доктору Бенсуссану, и он что-то мне вколол, что должно было подействовать через двадцать минут. В принципе это был коктейль из витаминов, всего, что нужно организму, с добавкой чего-то еще, очень приятного. Я приполз к нему в аптеку фактически на карачках, еле дотащился, а через полчаса вышел бодрый и на прямых ногах: «Бог с ней, с машиной, лучше прогуляюсь», волшебный укол, волшебное снадобье. Что бы там ни было намешано, должен снять перед доктором шляпу. А как еще, если за шесть недель я у него уже летал. Причем он не только разобрался с гепатитом, он одновременно накачал меня энергией и привел в прекрасное настроение. С другой стороны, у меня иммунная система как ни у кого. Я самотеком излечился от гепатита С, даже не заморачиваясь что-нибудь предпринимать. Такой я редкий случай. Всегда хорошо слышу, что нужно моему организму.

Единственная сложность была в том, что при всех этих своих и чужих завязках, проблемах с законом, побегах за границу, разводах с Олдхэмом мы на время отвлеклись от одного факта, который теперь пугал и бросался в глаза: у Rolling Slones кончился завод.

Алтамонтская гоночная арена, 1969 год - тучи сгущаются

Глава седьмая

В которой под конец 1960-х я делаю два открытия: открытый строй и героин.

Знакомлюсь с Грэмом Парсонсом. Отплываю в Южную Африку. Становлюсь отцом.

Записываю Wild Horses и Brown Sugar в Muscle Shoals. Переживаю Алтамонт и второй раз свожу компанию с саксофонистам по имени Бобби Киз.

У нас кончился завод. Не думаю, что я тогда это понимал, но в тот период мы имели все шансы пойти ко дну — вполне естественный конец для хитовой группы. Это время наступило сразу после Satanic Majesties, где, намой вкус, уже было больше показухи. И именно в этот момент на горизонте появился Джимми Миллер в роли нашего нового продюсера. Какое это было сотрудничество! Вылезая из болота, мы насобирали песен на Beggars Banquet и сумели вывести Stones на другой уровень. Теперь мы должны были начать выдавать только классный материал. И все сошлось, мы не подкачали.