Жизнь

И потом был еще месяц в уютненьком викторианском пансионе в Окленде, куда пожаловало все мое семейство, молодцы такие. И мне приходили всякие послания от Джерри Ли Льюиса, и от Уилли Нелсона тоже. Джерри Ли прислал мне подписанную сорокапятку Great Balls of Fire первого тиража. Такому трофею сразу место на стене. Билл Клинтон прислал мне записку: поправляйся скорее, мой дорогой друг. Первая строчка из письма Тони Блэра звучала так: «Дорогой Кит, вы всегда были одним из моих героев... « Англия в руках человека, у которого я герой? Это ж ужас какой-то. Пришло даже письмо от мэра Торонто. Я вообще получил интересное представление о моих будущих некрологах, общую идею, что меня ждет после смерти. Джей Лено сказал: почему мы не можем делать самолеты такими, как Кит? А Робин Уильямс сказал: бьется, но не ломается. В общем, заработал несколько лестных характеристик этим своим ударом головой, хотя ударов мне хватало и раньше.

Что меня удивило — это что себе напридумывала пресса. Раз дело было на Фиджи, я обязательно должен был свалиться с пальмы, да еще с сорока футов, пока карабкался за кокосами. И потом до кучи в сюжете появились гидроциклы, притом что я к этим игрушкам вообще очень плохо отношусь из-за шума, идиотизма и вреда, вреда для рифов.

Вот какие воспоминания об всем остались у доктора Лоу.

Эндрю Лоу. Мне позвонили в четверг 30 апреля в три часа ночи. Звонок был с Фиджи — я иногда там работаю в одной частной больнице. Сказали, что у них человек с внутричерепным кровотечением, и это довольно видная персона — готов я за это взяться? И сообщают, что это Кит Ричардс из Rolling Stones. А я помню, что у меня был его плакат на стене, когда я учился в университете, так что я давний фанат Rolling Stones и лично Кита Ричардса.

Мне было только известно, что он в сознании, что на снимке следы острой внутримозговой гематомы, и я был в курсе всей истории про его падение с дерева и случай с яхтой. Так что я понимал, что ему будут нужны нейрохирургические процедуры, но на том этапе еще не знал, насколько есть потребность в операции. Это значит, что у тебя в мозгу давление с одной стороны смещает срединные структуры в другую.

В ту первую ночь мне звонили много раз — нейрохирурги со всего света, из Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, — люди рвались поучаствовать. «О, я просто хотел убедиться. Я переговорил с таким-то и таким-то, и вам обязательно нужно сделать то и сделать это, и пятое, и десятое. И на следующее утро я говорю: слушай, Кит, я так больше не могу. Меня будят посреди ночи и объясняют, как делать дело, которым я и так каждый день занимаюсь. И он сказал: ты будешь говорить со мной в первую очередь, а всех остальных можешь сразу посылать в пизду. Это я его цитирую. И тогда с моих плеч свалился камень. Потом уже было легко, потому что мы могли принимать решения вдвоем, и так мы и делали.

Каждый день обсуждали, как он себя чувствует. И я все четко объяснил: какие должны быть симптомы, по которым будет понятно, что пора оперировать.