Жизнь бабочки

А потом пропал Петя, и все забылось. Маня целыми днями рыдала. Приходили мысли, что Петю убили и она никогда больше его не увидит. Бог наказывал их за такое невероятное счастье. Родители испуганно суетились, папа все время звонил, пытаясь найти какие-нибудь связи в милиции. Вроде ему что-то обещали, но потом все срывалось. А Линку забрала свекровь. Просто приехала, молча и деловито собрала ее вещи и увезла. Никто не спорил, не до того было. Маня целыми днями лежала в комнате, иногда робко стучалась мама, спрашивала, не хочет ли та чаю. Маня не отвечала или грубила. Тогда было не до обид, у них была общая беда, и они были вместе. На четвертый день в дверь позвонили. Открыла мама. За дверью стояли два крепких мужика неопределенной наружности. С двух сторон под руки они держали Петю. Сам Петя обвис как мешок. Одежда была в грязи, и на его подбородке Маня сразу заметила большой кровоподтек. От Пети сильно пахло алкоголем. Не сказав ни слова, мужики занесли его в комнату и так же молча удалились.

Наутро было тяжелое пробуждение. Он лежал и молча смотрел в потолок, а она боялась прервать молчание, но все-таки не выдержала первая.

– У тебя что-то случилось?

– У меня давно все случилось.

– Что именно?

Он повернулся вполоборота, усмехнулся:

– А ты не знаешь?

– Знаю, конечно… Ты не представляешь, как я испугалась!

Оказалось, что у Васильчука был день рождения. Вначале праздновали на работе, потом вдвоем сидели в скверике на Цветном. Васильчук встретил какого-то одноклассника с большой компанией. Поехали на чью-то дачу. Пили, бегали в магазин на станцию за вином. У Васильчука кончились деньги. Петя хотел добавить, но кошелька на месте не оказалось. Начались разборки: они вдвоем против всей компании одноклассника. Потом, правда, помирились. Пили за мир и дружбу. Пете было плохо: водка, видно, была паленая. А вот как добирались до дома, он уже не помнил.

– А у тебя же денег совсем не было.

Петя замялся.

– Мне отец накануне дал пару сотен.

Мане стало неприятно, но она взяла себя в руки. После того, что он пережил, не следовало выяснять отношения.

– Петь…

– Ну…

– У меня молоко пропало…

– Поздравляю. А я тебя предупреждал.

– Я сцеживалась! Только один раз забыла.

– Ну чего ты тогда удивляешься.

Он огляделся:

– А Линка где?

– Мама твоя забрала.

Петя повеселел.

– Ну, слава богу! Будет при деле.

Он долго отходил, был колючим и немногословным, а потом вдруг что-то изменилось. Он стал активным, доброжелательным, но каким-то чужим. Маня уговаривала себя, что ей кажется, что она сама не знает, чего хочет, и на какое-то время уговоры действовали.

Линка теперь жила у свекрови всю неделю, а на выходные они ее забирали. В тот вечер она поехала к свекрови сразу после института. Петя задерживался на работе. У них был какой-то очередной, никому не нужный аврал, и она сказала, что сама заберет Линку. Свекровь спросила:

– Котлету хочешь?

– Нет, спасибо. Мы побежим. Мне до Петиного прихода еще много всего сделать надо. Коллоквиум в понедельник, а в выходные Линка ничего делать не даст.

Свекровь поджала губы:

– Так оставь.

– Нет, что вы! Петя ее неделями не видит.

– Он и завтра ее не увидит…

– Почему это?

– В Беляево обещал поехать. Там рабочие придут.

Она уже почувствовала, что что-то случилось, но сумела сдержаться. Спросила с нарочитой небрежностью:

– В воскресенье тоже поедет?

– Хочется верить… Сегодня должны договориться.

– С кем?

– С рабочими. Они с трех там.

– А Петя уже там?

– Сидит…

У нее было мгновение на принятие решения, и она его приняла.

– А может, я правда Линку оставлю… А то Петя уставший придет…

Свекровь начала молча распаковывать сумку с детскими вещами.

Два месяца назад они похоронили Петину бабушку. Все прошло буднично, как запланированное мероприятие. Манин отец был в больнице на очередном обследовании и очень переживал, что не будет на похоронах, а свекровь не проронила ни слезинки. С первого дня начала готовиться к поминкам, писала всем записки, что кому купить. От бабушки осталась двухкомнатная квартира в Беляево, о которой Маня деликатно не заговаривала, да она ее по большому счету и не интересовала. В последние дни, правда, проскакивала мысль, что Петя придет в себя, если они будут жить отдельно. Но с другой стороны, она не представляла жизни, отдельной от родителей. Манина бабушка умерла чуть больше двух лет назад, но Маня до сих пор не могла осознать этот факт, а мама никак не позволяла выбросить старый бабушкин диванчик, который стоял в углу гостиной и загораживал выход на балкон. С мамой не спорили, сами не представляли, как его можно выбросить.