Жизнь Бальзака

Любовь так поразила Бальзака, что он забыл о своем современном образовании и породил необычайный второй вариант «Фалтурны», сочетание Оссиана и Песни песней, пропитанной религиозными и сексуальными образами: облака в форме пирамид, загадочные огни, которые источают загадочные неземные существа, цветы, говорящие на своем языке ароматов. Хотя романтизм Бальзака, воспитанного в атеистических взглядах дома и в школе, не слишком удалялся от современности, он довольно удивителен. Романтизм косвенно противоречит его либеральным политическим взглядам. Движение романтизма еще было созвучно возрождению католицизма; ностальгия поэтов элегической школы отражала и тоску по прошлому знати, лишенной собственности, или тех, кто отождествлял себя с нею. Более пылкий, безудержный романтизм недовольной молодой буржуазии возникнет лишь после революции 1830 г. Если забросить сеть во многих неопубликованных набросках Бальзака, улов окажется невероятным. Во втором варианте «Фалтурны» содержится лишь один намек на будущего создателя «Человеческой комедии», и он связан, наверное, с возвращающимся лебедем – характерное вмешательство реальной жизни. Более широкое знание литературных клише подсказало бы Бальзаку, что лебедям в подобном контексте следует молчать до последнего вздоха.

Через восемь лет Бальзак стоял в очереди перед театром «Комеди Франсэз», где должна была пройти премьера «Эрнани» Гюго. «Эрнани» стала первым ударом, нанесенным романтизму. Защитники классической драмы, сидевшие на крыше театра, забрасывали бунтовщиков мусором. В Бальзака, всегда служившего молниеотводом для символических явлений, угодили капустной кочерыжкой²³⁴.

Кто же вдохновил Бальзака на нетипичную для него и длинную поэму в прозе? Ей нравилось называть себя его «нежным цензором». Звали ее Лора де Берни. Она стала для Бальзака учительницей, советницей по литературным и финансовым вопросам и спонсором, любовницей, приемной матерью и, наконец, другом. Позже он признавался Эвелине Ганской: «С 1822 по 1832 г. моя жизнь была исключением из правил… Случай обошелся со мной как с теми причудливыми животными пустыни, которые переживают лишь редкие минуты радости за всю свою жизнь и которые иногда погибают, не сохранившись в памяти потомков»²³⁵

. С биологической точки зрения он сильно преувеличивал, но эмоционально он не лукавил. Свою первую любовницу Бальзак обрисовал в многочисленных письмах начиная с марта 1822 г. Он называл ее божеством – «средоточием моих мыслей», «больше чем другом, больше чем сестрой, почти матерью и даже больше… она своего рода осязаемое божество», «любовь всей моей жизни». Он не просто употреблял модную в то время религиозную символику. Рождение «Ораса де СентОбена» (кстати, имя позаимствовано у знакомого Лоры де Берни) предвещает период нескольких «трансформаций» в жизни Бальзака. Он испытал новый интерес к религии, вылившийся в глубоко двусмысленный «Трактат о молитве». Он искал новые пути в литературе, сочиняя «Арденнского викария». Наконец, смутные ассоциации с искуплением и удовлетворением он видел в самом имени своей избранницы – Лора.

Бальзак считал, что мадам де Берни обладает всеми необходимыми качествами для любовницы. Ей исполнилось сорок пять лет, и, таким образом, согласно его широко распространенной теории, она охотно жертвовала всем ради любимого. На взгляд неискушенного молодого человека, она была страстной, чуткой, насмешливой и невероятно соблазнительной. Кроме того, она была замужем за сварливым человеком гораздо старше себя, с которым она давным-давно пришла к разумному компромиссу: воспитание детей в обмен на «свободу». Г-н де Берни был советником Королевского суда; род его занятий также оказался весьма кстати.

Сначала Бальзак узнал ее как мать, когда предложил свои услуги в виде репетитора ее детей. Ему нравилось ходить в ее дом в конце улицы, в дом с высокими стенами из серого камня, подниматься по большой лестнице в просторную гостиную с застекленными дверями, выходящими в мирный парк²³⁶

. Аристократическая обстановка дома – контраст с простотой, царившей в доме Бальзаков, – отражала ее прошлое. Мадам де Берни представляла для него интерес и с точки зрения истории. Ее мать была фрейлиной Марии-Антуанетты; отец – немецким музыкантом по имени Иозеф Хиннер, игравшим в придворном оркестре. Ее крестными родителями стали король и королева; над купелью ее держал герцог де Ришелье. Через десять лет, после смерти отца, мать вышла замуж за Жарже, человека, чей замысел спасти Марию-Антуанетту разрушил директор школы, в которой учился Бальзак²³⁷.