Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси

— Мы с Вань Игуаном женаты уже двадцать лет, связаны одной нитью, не разорвать. Но проучить его, имеющего наглость завести любовницу, необходимо. У меня есть чувство меры.

А сейчас Ли Мэйфэнь разложила перед мужем фотографии и анализ ДНК и пересказала слова специалиста, а потом произнесла:

— Совершенно очевидно, что между нами встала другая женщина. Извини за выражение, но у тебя появилась интрижка на стороне, ты содержишь любовницу. Кто она?

Вань Игуан уверенно произнес, не глядя на строгую свою жену:

— Ты сейчас в каком статусе допрашиваешь меня?

— А как ты думаешь, в каком статусе я должна тебя допрашивать? Как жена? Или как прокурор?

— Если как жена, то ты втайне фотографировала мужа, тайком взяла ДНК мужа, подозревала его, придумала какую-то соперницу, это как понимать? Что ты имела в виду? Я тебя фотографировал тайком? Следил за тобой? Может быть, брал ДНК у сына, чтобы проверить, мой ли он сын? Ты зачем так сделала? Хочешь расколоть нашу семью? Или наша семья уже расколота?

Ли Мэйфэнь была обескуражена его встречными вопросами и тем, как он парировал ее обвинения:

— А если как прокурор?

— Эти фотографии и анализ ДНК не заслуживают опровержения. Я скажу, что это ты меня укусила, жена моя! Я скажу, что это раны, полученные во время ссоры или во время любовных игр, раны, полученные в браке и любви. А что касается отчета о ДНК… этот отчет… У прокурора других дел нету, кроме как заниматься этими выеденного яйца не стоящими семейными конфликтами? Это не преступление! Прокурор раскрывает преступления, чтобы наказать нарушителей закона. Для нас главное — это расследование взяточничества и коррупции. Ты должна именно с этих позиций допрашивать меня. Да?

Попытка Вань Игуана сместить акценты допроса, казалось, удалась. Жена села на место следователя и даже надела форму.

— Все экономические вопросы мы прорабатывали много раз, о чем еще спрашивать?

— Надо закрепить. Закрепить результат, — сказал Вань Игуан. — Давай так: будь со мной пожестче.

— Как именно?

Вань Игуан не ответил на вопрос, вместо этого сходил в спальню и гостиную и притащил оттуда две электропечи, у которых они грелись зимой, разместил одну перед, а другую за стулом допрашиваемого и вставил вилку шнура в розетку. Затем отключил кондиционер и сел на свое место.

Глядя на мужа, греющегося у обогревателей, жена терялась в догадках:

— Ты что делаешь? Совсем с ума сошел — летом включать обогреватели!

Печки, каждая на тысячу ватт, работали в полную силу, словно на гриле поджаривая толстого Вань Игуана. Он начал потеть, увлажнилась вся поверхность его огромного тела. Капли стекали со лба, как водопад, Вань Игуан не успевал его вытирать. Он поторопил жену:

— Спрашивай же!

— Вань Игуан, насколько нам известно, ваш сын эмигрировал в США, значит, вы — так называемый «голый чиновник»[33]. Вы уже перевели за рубеж огромные суммы. Это так?

— Это не так. Мой сын всего лишь учится в Америке и получает полную стипендию. Отучившись, он вернется на родину, чтобы послужить на благо своей страны. Примерами для него служат Цянь Сюэсэнь[34] и Ли Сыгуан[35]. Моя жена проживает в Китае и является простой госслужащей. У меня нет имущества за рубежом. Поэтому меня нельзя назвать «голым чиновником». Более того, я — честный чиновник.

— Согласно материалам, переданным нам комиссией по проверке дисциплины, трое ваших подчиненных нарушили партийную дисциплину, и на них было наложено административное и дисциплинарное взыскание. Они сознались в том, что дарили вам денежные подарки, десять тысяч, пять тысяч и две тысячи юаней. Позвольте спросить, было такое?

— Было.

— И как вы можете говорить, что вы — честный чиновник?

— Все полученный мной денежные подарки я сдал в группу по проверке дисциплины нашего управления — перевел на счет «Неподкупность», вы можете проверить.

— Использовали ли вы общественные деньги не по назначению?

— Нет.

— Тратили ли вы много денег на рестораны и выпивку?

— Нет.

— Использовали ли вы служебный автомобиль сверх нормы? Использовали ли вы его для личных целей?

— Нет.

Вань Игуан бесперебойно повторял «Нет», пот тек с него ручьями, в горле пересохло.

— Я хочу пить, — произнес он.

Ли Мэйфэнь пошла за водой.

— Добавь соли! — крикнул ей вдогонку Вань Игуан.

Жена принесла ему соленую воду, он выпил ее глоток за глотком с выражением страдания на лице. Казалось, что вода эта стала у него комом в горле, как у человека, который не болен, но принял лекарство, или же как у того, кто, не умея пить, сильно напился.

— Продолжай допрос, — хрипло сказал Вань Игуан.

На любые последующие вопросы Ли Мэйфэнь он твердил лишь одну фразу: «Не знаю».

Два часа Ли Мэйфэнь допрашивала его, а он отвечал лишь «Нет» или «Не знаю». Она сама устала и похвалила мужа:

— Неплохо, даже хорошо держишься. На этом сегодня закончим. Давай спать.

Вань Игуан приподнялся со скамьи, но снова сел:

— Нет, я не буду спать! Нельзя спать!

— Ты не устал?

— Устал, не устал — это уже не вопрос, — ответил Вань Игуан.

— Если ты не устал, я — устала. — Жена широко и протяжно зевнула. — Я иду спать.

Вань Игуан остановил ее: