Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 4. (СИ)

Не сразу - ох, не сразу так получилось! Первая партия (как я тогда называл, первая стая) промежуточных моделей вся погибла. Малейшее завихрение отклоняло их от курса, кружило по кругу и бросало назад на скальный обрыв, с которого пущены. Что ж, неудача - повод не для уныния, а для поиска лучших решений. Помощников было в достатке: палаццо в Каштеле, арендованное еще на год, с трудом их вмещало. Пришлось для слуг перестроить каретный сарай, где прошлый год находилась лаборатория, а сию последнюю перенести в парадную залу. Что я сюда приехал, балы давать?! Благодаря неудачным попыткам, ребята наловчились мастерить артифициальных птиц с таким искусством, о каком при начале сих опытов даже мечтать было нельзя. И понимали меня с полуслова: словно к дарованной Создателем паре, у меня выросла еще дюжина рук, молодых и ловких. Еще бы умов додаточных получить, острых и свежих, в такой же пропорции... Умы были, большей частью, другим заняты: как бы навострить лыжи в ближнюю деревню, да полюбезничать с крестьянскими девушками. Приходилось довольствоваться своим, ношеным.

Теперь смешно вспоминать, как долго пришлось ломать голову ради одоления склонности моих пташек разворачиваться по ветру. Это при том, что образец для подражания не только существовал, а прямо-таки мозолил глаза, во множестве экземпляров. На каждом приличном доме в городке обязательно торчал флюгер. В конце концов, эти скрипучие крутящиеся железяки пробуравили броню моей тупости, а модели обрели на своих сорочьих хвостах еще и вертикальную лопасть, как у рыбы. Это заставило их не уваливаться под ветер, а приводиться к нему, и в любых условиях неизменно держать курс левентик. Отныне пробные полеты превратились в божественное, великолепное зрелище.

Дождавшись дня с благоприятной погодой, когда устанавливался ровный умеренный ветер с моря, я с несколькими ассистентами и одним резвым конем взбирался на гору по караванной тропе, каким-то чудом проложенной в стародавние времена среди отвесных скал и петляющей между ними самым причудливым образом. С собой несли рукотворную птицу. Тем временем другая команда садилась в небольшую весельную лодку и выходила в залив. Путник, не пожалевший своих ног и поднявшийся хотя бы до середины склона, бывает вознагражден прекрасным видом, перед ним открывшимся: вся Спалатская бухта, еще римлянами ценимая за красоту и удобство, как на ладони. От Спалато до Трогира на пятнадцати верстах берега я насчитал тринадцать небольших крепостей, построенных большей частью лет двести назад. Турки находились тогда в зените своей воинственности, воодушевленные магометанским фанатизмом, и сомнительно было, смогут христиане остановить врагов, или они так и пройдут победоносно до самого Ла-Манша. Сейчас граница проходит в сорока верстах от побережья, опасность немного отодвинулась, да и артиллерийское искусство не стояло на месте, - поэтому часть старинных укреплений военное значение утратила и превращается постепенно в живописные руины.

На полугоре или чуть выше дорожка расширялась, образуя длинную пологую площадку, ориентированную перпендикулярно линии берега. Она-то и была мною выбрана для начала полетов. Иногда я сам, а чаще - один из учеников, усевшись на коня верхом, брал в руку крылатую игрушку и мчался вскачь, чтобы, разогнавшись, отпустить ее и свернуть в сторону. Тропа это как раз позволяла. Когда ветер бывал посильней, хватало порою и человечьих ног; мы быстро научились оценивать возможности. Держа модель в руке, по усилиям чувствуешь, полетит она или грянется оземь.

В недальнем расстоянии, склон круто уходил вниз и превращался в скалистый обрыв, а птица моя, набрав по наклонной линии недостающую скорость, устремлялась встречь ветру к морскому берегу. Дальше как повезет: бывало, она плавно ложилась на волны, а лодочная артель стрелою мчалась ее вылавливать; бывало, что и на дереве повисала, не долетев. Раз даже случилось: орел напал, приняв, уж не знаю, за добычу или за соперника. Иногда первыми к модели успевали местные сорванцы, и приходилось ее выкупать за пару сольдо. Можно бы забрать и безденежно, только в следующий раз при таком обращении рискуешь даже щепочек не найти: четыре аршина полотна стоят достаточно, чтобы пробудить в мальчишках воровские таланты.