Жизнь и деяния видных российских юристов. Взлеты и падения

По всей видимости, М. И. Панкратьев и дальше продолжал бы успешно служить на военно-судебном поприще, если бы не допустил одну серьезную «политическую» промашку. Суть ее была изложена в записке: «Министр юстиции СССР т. Горшенин просит ЦК ВКП(б) освободить т. Панкратьева от должности председателя Военного трибунала Прибалтийского военного округа… свою просьбу… мотивирует тем, что 20 декабря 1949 года на общем открытом собрании военных трибуналов и прокуратуры Прибалтийского военного округа т. Панкратьев в своем выступлении допустил ряд антипартийных, клеветнических и политически ошибочных высказываний».

Что же случилось на открытом партийном собрании? В тот день торжественные заседания проходили повсеместно – страна отмечала семидесятилетие И. В. Сталина. М. И. Панкратьев поделился своими воспоминаниями о встречах (впрочем, немногочисленных) с И. В. Сталиным. Вначале Панкратьев, отдавая должное вождю, сказал, что Сталин «далеко предвидел вперед», «глубоко анализировал события и делал выводы», но затем Панкратьева «занесло». Он простодушно стал рассказывать о том, о чем следовало бы умолчать.

Говоря, например, о методах ведения следствия, Панкратьев, со ссылкой на Сталина, заявил, что вполне допустимо применение физического воздействия в отношении обвиняемых в контрреволюционных преступлениях. Далее, опять же ссылаясь на вождя, он объяснил причину фактического запрещения досрочного освобождения осужденных.

Панкратьев также поделился подробностями своего участия в приеме, организованном в Кремле в 1939 году в честь шестидесятилетия Сталина.

Конечно, все эти откровенные высказывания М. И. Панкратьева в официальный протокол собрания включены не были. Тем не менее некоторые особенно «бдительные» слушатели поспешили сообщить о них в Москву. Например, помощник военного прокурора Прибалтийского военного округа Ч. в письме отметил, что подобное воспоминание либо «было вызвано желанием скомпрометировать тов. Сталина в глазах присутствующих, либо Панкратьев является болтуном, разгласившим на открытом партийном собрании государственную тайну». И такое письмо оказалось не единственным.

М. И. Панкратьев был вызван в Москву, признал «допущенные им грубые ошибки и недостойное поведение» и согласился с тем, что оставаться в занимаемой должности он не может.

В своем объяснении от 15 мая 1950 года он писал, что допустил «непродуманное и политически ошибочное выступление», в котором «раскрыл некоторые секреты», объясняя это тем, что подошел к своему выступлению «по-делячески, а не как политический работник». Постановлением Секретариата ЦК ВКП(б) от 13 марта 1950 года (подписано Г. М. Маленковым) предложение министра юстиции СССР Горшенина об освобождении Панкратьева было принято. За «неправильное поведение в бытность председателем военного трибунала Прибалтийского военного округа» ему объявили строгий выговор с предупреждением и занесением в учетную карточку.

В октябре 1950 года М. И. Панкратьев был отправлен в отставку. Хотя было ему всего сорок девять лет, никакой номенклатурной должности ему больше не доверили. С декабря 1954 года он состоял на учете в партийной организации Октябрьского районного комитета ДОСААФ и был там вначале руководителем семинара в системе партпросвещения, а затем всего лишь инструктором внештатного отдела пропаганды военных знаний.

В 1955 году Панкратьев развелся с Ольгой Сергеевной и женился на А. И. Моисеевой, работавшей в то время врачом в поликлинике Министерства обороны СССР. Однако затем он вновь вернулся к своей первой жене.

В июне 1973 года по заявлению Панкратьева, поддержанному первичной партийной организацией и Московским городским комитетом партии, партийное взыскание, наложенное на него в 1950 году, было снято.

За свою тридцатилетнюю службу Михаил Иванович Панкратьев был награжден двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени и многими медалями. Он являлся депутатом Верховного Совета РСФСР 1-го созыва.

Умер М. И. Панкратьев 23 сентября 1974 года. Урна с его прахом захоронена в колумбарии Донского кладбища в Москве.

Андрей Владимирович Филиппов

(1904–1938)

«Прокурор спас!»

Андрей Владимирович Филиппов родился в Москве 26 октября 1904 года. Его отец, Владимир Константинович, учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества вместе с А. С. Голубкиной, Л. А. Сулержицким, Татьяной Толстой и другими известными деятелями искусства. Закончил он его с серебряной медалью и стал работать архитектором – возводил жилые дома и другие сооружения.

Человеком был очень талантливым – спроектированная им железнодорожная станция в Царицыне и сейчас считается лучшей в Москве. На подмосковной Лосиноостровской он по собственному проекту построил дом, там и жил с семьей. Андрей получил образование в классической гимназии.