Жизнь и деяния видных российских юристов. Взлеты и падения

В 1934 году Ильин, который помогал Веймарскому правительству бороться против коммунизма, отказывается следовать указаниям нацистов. Его увольняют из Русского научного института. В течение нескольких лет еще удается издавать в Германии книги и читать лекции, но вскоре последовал категорический запрет и на это. Философу угрожал арест и заключение в концлагерь.

Летом 1938 года с помощью своих друзей и учеников ему удалось бежать в Швейцарию, где он и провел последние пятнадцать лет своей жизни. Швейцария согласилась выдать вид на жительство, однако Ильин был ограничен в правах: ему не было предоставлено право на работу и запрещена политическая деятельность. Но творческая жизнь продолжалась своим чередом. Иван Александрович писал, читал лекции на русские темы, объединенные общим названием «Сущность и своеобразие русской культуры», которые переросли в лекции о Пушкине, Гоголе, Достоевском, Толстом, Шаляпине, русской сказке, древнерусской архитектуре, о юродивых во Христе и других.

В этот период благодаря меценатской поддержке Шарлотты Барсейсс, слушательницы и поклонницы Ивана Александровича, вышел в свет трехтомник его философско-художественной прозы: «Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий», «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний» и «Взгляд в даль. Книга размышлений и упований». «Эти три книги, – писал его ученик Роман Зиле, – представляют собою совершенно своеобразное литературное творчество – это как бы сборники не то философских эскизов, не то художественных медитаций, не то просветительно-углубленных наблюдений на самые разнообразные темы, проникнутые одним единым творческим писательским актом – во всем видеть и показать Божий луч».

Через все творчество Ильина удивительным образом красной нитью проходит тема России. «Три речи о России» – это уникальный гимн своей родине и своему народу. С научной точностью Ильин исследовал не только их достоинства, но и недостатки. Он с горечью писал: «…не только отпала тысячелетняя государственная форма, но водворилась не «российская республика», как о том мечтала революционная полуинтеллигенция левых партий, а развернулось всероссийское бесчестие, предсказанное Достоевским, и оскудение духа; а на этом духовном оскудении, на этом бесчестии и разложении вырос государственный Анчар большевизма, пророчески предвиденный Пушкиным, – больное и противоестественное древо зла, рассылающее по ветру свой яд всему миру на гибель».

«Что сулит миру расчленение России» – так называется известная статья Ильина, где он говорит о внешних силах, пагубно влияющих на Россию: «…мировая закулиса хоронит единую национальную Россию. Не умно это. Не дальновидно. Торопливо в ненависти и безнадежно на века. Россия не человеческая пыль и не хаос. Она есть прежде всего великий народ, не промотавший своих сил и не спаявшийся в своем призвании. Этот народ изголодался по свободному порядку, по мирному труду, по собственности и по национальной культуре. Не хороните же его преждевременно! Придет исторический час, он восстанет из мнимого гроба и потребует назад свои права!»

Почему же великий философ так верил в будущее России, отстаивал ее честь и достоинство?

«…Быть русским – значит созерцать Россию в Божьем луче, в ее вечной ткани, ее непреходящей субстанции, и с любовью принимать ее, как одну из главных и заветных святынь своей личной жизни. Быть русским – значит верить в Россию так, как верили в нее все русские великие люди, все ее гении и ее строители. Только на этой вере мы сможем утвердить нашу борьбу за нее и нашу победу. Может быть, и не прав Тютчев, что «в Россию можно только верить», – ибо ведь и разуму можно многое сказать о России, и сила воображения должна увидать ее земное величие и ее духовную красоту, и воле надлежит совершить и утвердить в России многое. Но и вера необходима: без веры в Россию нам и самим не прожить, и ее не возродить».

Актуально и сегодня убеждение Ивана Ильина в том, что «России необходимо новое правосознание», которое должно «оберегать себя от западного формализма: для того чтобы создать такое правосознание, русское сердце должно увидеть духовную свободу, как предметную цель права и государства, и убедиться в том, что в русском человеке надо воспитать свободную личность с достойным характером и предметною волею. России необходим новый государственный строй, в котором свобода раскрыла бы ожесточенные и утомленные сердца, чтобы сердца по-новому прилепились бы к родине и по-новому обратились к национальной власти с уважением и доверием. Это открыло бы нам путь к исканию и нахождению новой справедливости и настоящего русского братства».

Ильин руководствовался очень высокими нравственными требованиями, которые предъявлял России и россиянам. Он сомневался, что «новое рассудочное экономическое доктринерство, по-коммунистически слепое и противоестественное», вряд ли доведет до добра. Россия в будущем, по мнению Ильина, должна «осуществить свою национальную земную культуру, проникнутую христианским духом любви и созерцания, свободы и предметности».