Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043 (СИ)

Из люкса мы с Марией не выходили двое суток. У дежурного я заказал молоко, творог и котлеты для себя, и какую-то зелень, шоколад и бутылку "Мартини" – для неё. Из кровати мы вылазили только чтобы принять душ, перекусить, и посидеть на балконе, любуясь закатом. Мне было абсолютно параллельно – кто она, откуда взялась, и что будет после. Я не задумывался, кто оплачивает гостиницу и еду. Я только чувствовал, что у меня болят губы и пресс, и что я живу, и что нам хорошо. Я сказал: "Остановись, мгновение, ты прекрасно!" Мгновение остановилось ровно на двое суток. Пока не зазвенел звонок.

Сначала я не понял, что это за звук, пока не сообразил, что он исходит из прикроватной тумбочки. Звенел телефон, который мне вручил офицер жизнь тому назад. Номер не определялся. Я смотрел на телефон, на Машу, и до моего сознания доходило, что мгновение кончится, как только я прикоснусь к клавише. Это было почти то же состояние, когда я целился в первого охранника. Одно движение – и меняется целая жизнь. Или обрывается чья-то.

– Ага! – сказал я наконец в трубку.

– Владимир Николаевич, добрый вечер. Вас беспокоит капитан Сантос по поручению майора Камачо. Вы бы не смогли выбрать часик для того, чтобы побеседовать с майором?

– Когда?

– В восемь вечера майор приедет к вам в отель. Всего хорошего!

В трубке раздались гудки, и я начал возвращаться к реальности.

– Маш, сколько время?

– Семь. Что, работа зовёт?

Она не задала ни одного вопроса, не пообещала завтра придти, и даже не сказала фамилию. Просто через полчаса ушла, оставив номер своего телефона и адрес электронной почты. Я выпил молока, вышел на балкон, и увидел, как Маша выходит из отеля, переходит дорогу, садится в небольшую серебристую машинку, и уезжает. Сердце моё остановилось. Я осиротел. Я уже не хотел домой. Не хотел воевать с Америкой. Я хотел только, чтобы она была рядом. И пока меня ломало и корёжило на балконе седьмого этажа самой современной гостиницы Тихуаны, к дверям отеля подкатила большая красная машина, и из неё вышли майор и два человека в штатском. Через пять минут они постучали в дверь моего номера и вошли. Майор тут же улыбнулся так, как мне в детстве мама не улыбалась. Двое в штатском (Один – Сантос, другого я не знал, он был европеец.) были куда менее улыбчивы. Возникало ощущение, что ко мне в номер зашёл один человек и две его тени. Майор говорил по-испански, Сантос переводил в меру своего таланта и знания русского языка, а третий молчал, изредка поглядывая то на меня, то на разворочанную постель, то в окно. После дежурных фраз о здоровье, самочувствии и обслуживании в номере майор спросил: не хочу ли я коротко рассказать о том, как я оказался в Сан-Диего. Я минуту помолчал, обдумывая, как бы покрасивее соврать и не рассказывать про угон лодки, и вдруг поймал на себе короткий взгляд европейца. И понял, что он русский, и всё знает. И от этого сразу стало легче: меньше врёшь – меньше проблем! Я кивнул головой на неброского, и сказал майору:

– Простите, вы нас не представили!

Потом встал и, не дожидаясь, пока Сантос переведёт, протянул тому руку и представился.

– Володя. А мы с вами раньше не встречались?

– Владивосток – город маленький. Может, и встречались. Шедько Андрей Андреевич, – пожал тот мою руку, – Представляю в этом городе интересы Российской Федерации.

– Понятно, – сказал я, – Как я понимаю, вы меня арестуете?

– Прежде чем ответить на твой вопрос – ответь, пожалуйста, на вопрос майора Камачо! У нас масса времени, сейчас принесут чай и печенье, так что рассказывай всё подробно и без вранья. Разговор будет записан на диктофон.

Да, быстро рассказать всю мою дурацкую историю было невозможно. Мы пили чай, я рассказывал, майор улыбался и хлопал себя руками по пузу. Я поведал про угон, про Пашу, про Бэнкса и его револьвер (Достал револьвер из-под матраса, положил на стол рядом с чайником и думал, что его тут же заберут, но вся троица посмотрела на пушку, и даже не притронулась к ней.), про плавание, побег, перестрелку и ацтеков. Меня слушали очень внимательно, не перебивая. Когда я закончил, майор сказал, а Сантос перевёл:

– Удивительная история! И вот что хотелось бы узнать: а что бы вы дальше хотели делать? Уехать или остаться? На родине вас ждут проблемы с законом, а тут вы сможете принести реальную пользу. Вот и камрад Андрей не против, чтобы вы остались тут. Хотя бы временно.

– Ситуация следующая, – заговорил Шедько, – Во-первых, у тебя нет документов. Чтобы их заново оформить, надо подавать запросы, подтверждать, что ты – это ты, ехать в Мехико или Акапулько в наши консульства, ждать ответ, а потом дома ты сядешь как миленький за банальный угон минимум на пять лет, максимум – на десять.

– Ну, раз мозгов нет – значит сяду! – буркнул я.