Жизнь и приключение в тайге

Наблюдения о количестве пресмыкающихся и земноводных, сообщаемые В. К. Арсеньевым для Анюя, не следует распространять на все Приморье. По исследованиям А. А. Емельянова, количество видов пресмыкающихся и земноводных в Приморье более значительно, в частности им отмечено 14 видов змей (Емельянов А. А. Пресмыкающиеся и земноводные Приморья. Сб. «Приморье», 1923, стр. 128–140). По Ливеровскому на Дальнем Востоке встречается 15 видов змей (стр. 233).

122

*В настоящее время, находясь в теплом шатре и имея вдоволь продовольствия и все необходимое под рукой, я пишу свои письма из «Путевого дневника» покойно, вспоминая все прошлое шаг за шагом, день за днем.

123

Напечатано: «Приамурье», № 748, от 31 января 1909 г. Очерк был сопровожден следующим редакционным примечанием: «Свои письма г. Арсеньев присылает нам непосредственно из тайги, с так называемой «оказией», почему и их получение нами происходит с большими перерывами». При печатании данного очерка в газете была допущена серьезная опечатка при обозначении даты: «30 августа» вместо «30 июля».

{1} Это первая корреспонденция В. К. Арсеньева о голодовке на Хуту; этому же посвящены и следующие его письма (X–XII); в СА данным главам соответствуют стр. 62–69; важным дополнением к ним является описание этого эпизода, включенное в «Сведения». Приводим этот текст полностью: «7 августа лодка была готова, а 8-го на рассвете оставили бивак и поплыли вниз по реке Буту. Первый день плавание было сравнительно благополучно, но на второй день лодку разбило. Вместе с лодкой погибли и оружие, и инструменты, н все имущество, Предвидеть это крушение никак нельзя. С этого времени начинается ужасная голодовка, которая длилась 21 сутки. Пробираясь через горы, тайгой через заросли, люди ели все, что попадалось под руки: зеленые ягоды, листья Petasites белокопытника; ели не то мох, не то грибы из семейства Calvaria, от которых тошнило. По дороге собака нашла гнилую рыбу, она издавала запах, люди бросились отнимать у нее эту добычу. Наконец, маленький отряд дотащился до слияния двух рек: Хуту и Буту. Здесь нижние чины окончательно обессилели и свалились с ног. Надо было видеть, какой они имели истощенный вид. Все были сумасшедшие, все были душевнобольные; все ссорились между собой из-за всякого пустяка, придирались друг к другу из-за всякой мелочи, все стали суеверны, начали верить всякому сну, каждой примете ^[289]. Слабые духом стали говорить о самоубийстве. С г. Арсеньевым была любимая его собака. Собака эта в течение восьми лет была с ним во всех его предыдущих путешествиях. По его приказанию собака была убита; мясо ее давалось ежедневно по маленькому кусочку, и это было общим спасением» (Зап. Приам, отд. Р Г О», т. VIII, вып. 2, Хабаровск, 1912, стр. 24). И далее он рассказывает о положении людей отряда, когда их нашел штабс-капитан Николаев: «На людей было страшно смотреть. Это были настоящие скелеты, только обтянутые тонкой кожей. Некоторые были еще в силах подняться, остальные же лежали на земле без движения» (там же, стр. 25.)

124

Напечатано: «Приамурье», № 751, от 5 февраля 1909 г.

{1} См. примечание к главе IX.

125

В этом очерке впервые появляется упоминание о китайце Дзен-Пау, между тем он упомянут так, как будто читатель уже знаком с ним. Очевидно, первое упоминание о нем было в том очерке, который не дошел до редакции и оказался утраченным.

В СА Дзен-Пау именуется везде Чжан-Бао. Дзюль именует его Чан-Гинчин, разъясняя, что имя Дзен-Пау обозначает «охотничий старшина». Его историю В. К. Арсеньев подробно рассказывает в книге «Китайцы в Уссурийском крае» (Хабаровск, 1914, стр. 157–161) и в книге «По Уссурийскому краю» (шеститомник, т. I, стр. 306–308). Чжан-Бао был начальником дружины, организованной в 1880 г. для борьбы с разбойниками-хунхузами, в то время совершенно терроризировавшими местное население. Дружина действовала с 1880 по 1908 г., в 1899 г. ее пожизненным начальником был избран Чан-Гин-Чив, принявший имя Дзен-Пау (Чжан-Бао).