Жизнь и приключения Лонг Алека

«Опозорил на все реальное… Надо же мне было затеять эту дурацкую «дуэль». А все этот осел Хельм. Не пришел бы он, ничего бы и не произошло. А Чибисов — сволочь… Воспользовался тем, что у меня лицо открыто… Сам я прозевал момент. Сам. Надо было добивать, когда он согнулся, когда дышать не мог… Так удачно начал», — думал Марк, обвиняя всех в своем поражении. Он уже не думал о Тине, но насмешливые взгляды, которые бросали на него некоторые парни, подорванная репутация «вожака» вызывали раздражение и злобу. Нет, так это оставить нельзя. При первом же удобном случае Марк докажет, что он не трус, остался прежним, а в тот день просто был не в форме. Чибисов будет посрамлен.

Тина долгое время не знала, что у нее есть два таких ярых поклонника. Правда, недавно одна из подруг, получавшая записки от знакомого реалиста, сообщила:

— Знаешь, два мальчишки из реального влюблены в тебя… Сережа написал.

— Очень мне надо! — фыркнула Тина, но все же попросила: — Покажи их мне.

Подруга сама не знала, кто эти два мальчика, но путем сложной переписки с Сережей и описания примет девочки все-таки узнали. Тине больше понравился Буткевич, но и Лешка произвел неплохое впечатление.

— В нем чувствуется сила, — сказала она подруге.

Теперь, проходя мимо сада реального училища, Тина, заметив кого-нибудь из своих поклонников, гордо поднимала голову и шествовала с неприступным видом, не глядя на ограду.

В этот зимний день Чибисов с Вольдемарсом Скундрой прохаживался по заснеженному саду, украдкой поглядывая на улицу. Может быть, пройдет Тина. Мальчики сделали несколько кругов и остановились у красноносого снеговика.

— Ты смотри, что наши комары соорудили, — восхищенно сказал Вольдемарс. — Как они только сумели сложить такую громадину? Я бы…

Он не успел закончить фразы, как у снеговика появился Марк Буткевич с товарищами.

— Вот это да! — закричал он. — Похож на нашего директора Хальбкугеля. Верно? — повернулся он к друзьям. — Вот только нос и уши не его.

Буткевич выдернул морковку и сбил уши.

— Не смей! Не трогай! — бросился к нему один из приготовишек, маленький, в башлыке, с ранцем за спиной. Он сжал кулаки и стоял перед плотным Буткевичем с твердым намерением защитить своего снежного человека. Остальные мальчишки отступили и принялись лепить снежки.

— Брысь! Ишь ты, Микеланджело какой выискался! Брысь отсюда! — засмеялся Буткевич и несильно хлопнул мальчишку перчаткой по носу. В него полетел град снежков. Один больно угодил в лицо. Марк рассердился. Война была объявлена.

— Ах вы так?! — заорал Буткевич. — Так получайте!

Он толкнул снежного человека. Отскочили голова и рука С метлой.

— Не трогай! Не ты делал! — закричал маленький реалист.

Тогда Буткевич натянул ему башлык на глаза и толкнул в снег. Но мальчишка поднялся, бросился на обидчика. Он уже ревел, сквозь слезы повторяя: «Не смей! Не смей, не ты делал!» — и молотил кулаками по животу Буткевича: до лица ему было не достать. А Марк под хохот товарищей толкал малыша в снег. Так повторялось несколько раз. Мальчишка остервенел. Это уже перестало походить на забаву. Маленький самоотверженно наскакивал на большого. Он что-то кричал, плакал, но не отступал.

Наконец Буткевичу надоела игра, он схватил мальчишку за шиворот, наклонил ему голову и, приговаривая: «Вот тебе! Вот тебе!» — принялся «кормить» его снегом. Ногой он толкнул снежного человека. Тот совсем развалился.

Лешка и Вольдемарс стояли молча, наблюдая за резвившимся Буткевичем, но когда Марк начал мучить мальчишку, Чибисов не выдержал.

— Хватит. Отпусти его, — тихо сказал Лешка, подходя к Марку.

Буткевич разжал руки и удивленно взглянул на Лешку:

— И ты здесь, Чибис? Тебе-то какое дело? Мотай отсюда, а то как бы чего не вышло…

Мальчишка, воспользовавшись свободой, убежал к своим. Приготовишки не приближались, но и не расходились, с интересом наблюдая за тем, что произойдет дальше. Чибисову не хотелось драться.

— Свинья ты. На слабых нападаешь, — проговорил он и, повернувшись к Марку спиной, пошел к воротам. За ним, удивленный таким мирным исходом ссоры, шел Скундра.

— Что, испугался? Сдрейфил? — закричал Буткевич вслед Лешке.

Лешка не обратил никакого внимания на эти выкрики, на смех реалистов. Он вышел из сада, пожал руку Вольдемарсу — тот жил в противоположной стороне — и повернул за угол. На душе у него было скверно.

«Зачем Марк это сделал? — думал он. — Зачем развалил снеговика, накормил малыша снегом, поиздевался вдоволь?.. Зачем? Потому что сильный, знал, что те ответить не смогут… Надо было все-таки ему рожу набить».

Чибисов неторопливо брел по узким рижским улочкам. Мимо проезжали маленькие извозчичьи санки. На них важно восседали хорошо одетые господа и дамы. Наверное, было так приятно прокатиться по первому снегу. Санки появились только сегодня.