Жизнь и смерть

Сегодня она расспрашивала о людях: снова о моей маме, о ее разнообразных хобби, о том, как мы с ней проводили свободное время. Потом о единственной бабушке, которую я знал, о моих немногочисленных школьных друзьях — а затем я покрылся красными пятнами, как только она спросила о девушках, с которыми я встречался. Я испытал облегчение, поскольку до сих пор у меня, в общем-то, не было девушек, так что этот разговор оказался коротким. Казалось, Эдит была удивлена отсутствием в моем прошлом каких-либо романтических отношений.

— И что же ты так и не встретил ту, что тебе по-настоящему нравилась? — спросила она таким серьезным тоном, что мне стало интересно, о чем она думала в тот момент.

— В Финиксе — нет, — ответил я, а ее губы сжались в узкую полоску.

В это время мы были в кафетерии. Полдня пролетело по распорядку, который быстро становился привычным. Эдит ненадолго замолчала, а я решил воспользоваться моментом и откусить от сэндвича.

— Надо было позволить тебе сегодня ехать на твоей машине, — вдруг сказала она

Я сглотнул.

— Почему?

— После обеда мы с Арчи уезжаем.

— О, — я разочарованно моргнул, — ничего страшного. Тут не так уж далеко, я прогуляюсь.

Она нетерпеливо нахмурилась:

— Я не заставлю тебя идти домой пешком. Мы пригоним твой пикап и оставим его здесь.

— У меня нет с собой ключей, — вздохнул я. — Да ладно, я не возражаю пройтись.

Вот против того, что придется провести с Эдит меньше времени, я и правда возражал.

Она покачала головой:

— Твой пикап будет здесь, а ключ в замке зажигания, если только не боишься, что кто-то может угнать твое транспортное средство, — сказала она и рассмеялась над таким предположением.

— Хорошо, — согласился я. Я был уверен, что мой ключ в кармане джинсов, которые я носил в среду, а сами они сейчас под грудой одежды в стирке. Даже если Эдит заберется в дом, или что там она собирается сделать, ключ ей ни за что не найти. Эдит, казалось, почувствовала вызов в моем согласии и самоуверенно усмехнулась.

— Так куда вы отправляетесь? — спросил я как можно небрежнее.

— На охоту, — ответила она мрачно. — Если нам предстоит остаться завтра наедине, я приму все возможные меры предосторожности, — ее лицо стало грустным… и умоляющим. — Знаешь, ты ведь всегда можешь отказаться.

Я опустил глаза, боясь поддаться убеждающей энергии ее взгляда. Не позволю отговорить меня от нашего дня наедине, независимо от того, насколько реальна опасность. «Это не имеет значения», — мысленно повторил я.

— Нет, не могу, — прошептал я, снова взглянув ей в лицо.

— Вероятно, ты прав, — пробормотала она.

Ее глаза, казалось, быстро темнели, и я решил поменять тему разговора.

— Во сколько мы завтра встречаемся? — спросил я, уже впадая в уныние из-за того, что сейчас она уйдет.

— Ну как сказать… Завтра суббота. Разве тебе не захочется поспать подольше? — спросила она.

— Нет, — слишком быстро ответил я, и Эдит усмехнулась:

— Тогда как обычно?

Я кивнул:

— Куда мне за тобой заехать?

— Я буду у твоего дома, как обычно.

— Хм… это вряд ли поможет мне с Чарли, если на нашей подъездной дорожке будет стоять неизвестно откуда взявшийся Вольво.

Теперь ее улыбка стала снисходительной:

— Я не собиралась приезжать на автомобиле.

— Но как… — начал я, но Эдит перебила меня:

— Не переживай. Я буду там, без машины. Чарли точно не увидит ничего необычного, — голос ее стал суровым. — А потом, если ты не вернешься домой, это будет неразрешимой загадкой, не так ли?

— Пожалуй, — ответил я, пожимая плечами. — Может, я даже попаду в новости, и всё такое.

Она нахмурилась, но я это проигнорировал, прожевывая очередной кусочек своего обеда.

Когда ее лицо наконец-то расслабилось, хотя по-прежнему не выглядело счастливым, я спросил:

— На кого вы охотитесь сегодня?

— Что найдем в местном заповеднике. Мы не поедем далеко, — она пристально смотрела на меня, как будто ее немного сердило и в то же время слегка забавляло то, как буднично я говорю о ее необычной жизни.

— Почему ты едешь с Арчи? Ведь ты сказала, что он тебя раздражает?

Она нахмурилась:

— И все же он самый… понимающий.

— А остальные? — нерешительно спросил я, не вполне уверенный, хочу ли я это знать. — Какие они?

Она наморщила лоб:

— Скептики… по большей части.

Я бросил быстрый взгляд в их сторону. Они сидели, глядя кто куда, точно так же, как когда я увидел их впервые. Только сейчас они были вчетвером, а их прекрасная бронзововолосая сестра принадлежала мне, по крайней мере, на этот час.

— Я им не нравлюсь, — догадался я.

— Дело не в этом, — возразила она, но ее взгляд был слишком уж невинным. — Им непонятно, почему я не могу оставить тебя в покое.

Я нахмурился:

— Мне тоже.

Она улыбнулась:

— Бо, ты очень отличаешься ото всех, кого я когда-либо знала. Ты завораживаешь меня.

Часть меня была уверена, что она насмехается надо мной — та часть, которая никак не могла забыть, что я самый скучный человек из всех, кого знаю.

— Я не в состоянии этого понять, — признался я.