Жизнь и смерть Джими Хендрикса. Биография самого эксцентричного рок-гитариста от легендарного Мика Уолла

Он практиковался на новой гитаре, вишнево-красном Epiphone Wilshire, каждый час, в который не трахался и не выступал. Музыкальные автоматы, пивные, бильярдные, десятидолларовые бордели, игорные притоны, придорожные таверны. Арканзас, Кентукки, Индиана, Теннесси… Джимми в белой рубашке, черном галстуке, волосы уложены, как у Литтл Ричарда, у-у-у, детка!

Присоединился – на две минуты – к Бобу Фишеру и The Barnesvilles, поиграл с их гитаристом Ларри Ли, хорошим парнем, которого Джимми никогда не забудет. Зажигал на бэке с Ларри для The Marvelettes, кучки черных цыпочек из Мичигана, с хитом № 1 Please Mr Postman. Джимми каждый день под гипнозом наблюдал, как Кертис Мэйфилд – для которого они играли на разогреве – заставляет петь свою волшебную гитару.

На Джимми обратили внимание. Мальчик был яркой вспышкой, иногда даже слишком яркой. Он был хорош в однодневных и краткосрочных турах, играл на бэке для Марион Джеймс, Слима Харпо, Карлы Томас, Соломона Берка и даже Отиса Реддинга в течение недели. Читлинские концерты, наличные, никаких тупых вопросов. Он разъезжал по югу, изучая жизнь по законам Джима Кроу: нельзя есть здесь, нельзя мочиться там, будь начеку, парень, один неверный взгляд на белую женщину – и одним ниггером в автобусе станет меньше.

Вскоре концерты Джимми перевесили концерты Kasuals, и Джимми оставил Билли и ребят позади. Пообещал Билли, что однажды вернется за ним. Конечно, Джимми.

Это был тяжелый путь. Неудача всегда поджидала за углом – постепенно привыкаешь к тому, что тебя уволили за то, что ты слишком яркий, или за то, что ты сломал усилитель Кертиса Мэйфилда, или за то, что ты затмил Бобби Уомака – брат Бобби, придурок, выбросил гитару Джимми из окна автобуса.

Ему предложили концерт в Нью-Йорке. Он выехал из Нэшвилла, переночевал черт знает где, заселился в грязную комнату на 125-й улице и услышал на следующий день: какой концерт, симпатичный маленький цветной мальчик? Да кто ты такой, черт возьми?

Это был 1964 год. The Beatles были на шоу у Эда Салливана, Кеннеди погиб от рук убийцы – коммуниста-одиночки, Гарлем был похож на такое место, которое Джимми даже не мог себе представить. Переломное время.

И удача! Концерт с The Isley Brothers, которые были на волне популярности с их хитом Twist and Shout. Наконец большое дело! Гастроли по всему Восточному побережью, обратно через глубокий Юг, даже Бермуды, детка! Розовый песок, синее море, красивые черные девочки! А потом снова в Нью-Йорк на несколько дней для записи. У Джимми на гитаре осталось всего четыре струны, и парни скинулись, чтобы купить ему еще две.

Джимми пишет домой, большая звезда, хвастается чеком на 100 долларов в неделю и поездками на машине – Джимми даже позволяет себе добавить лишнюю порцию сыра в гамбургер.

Единственная загвоздка – белые мохеровые костюмы, которые все должны были носить. Одинаковые блестящие лакированные туфли. Одинаковые гладко зачесанные назад волосы. «Если бы у нас были разные шнурки, – объяснил Джимми, – нас бы оштрафовали на пять долларов. О боже, как же мне это надоело!»

Когда The Isleys приехали в Нэшвилл, Джимми ушел. Чтобы не возвращаться домой, он согласился на гастроли с «Роскошным» Джорджем Оделлом, самым известным борцом в Америке. Но только до Атланты, где Джимми попал в бэк группу Литтл Ричарда, The Upsetters. Ричард относился к новичку как к своему личному слуге, позволяя ему выходить на сцену только при условии, что тот останется строго фоном. Никаких фокусов, черт возьми, понял, малыш? Но Джимми ничего не мог с собой поделать, играл зубами, «забывал» надеть правильную рубашку. Ричард метал гром и молнии и вышвырнул его из группы – и не возвращайся, ниггер!

Джимми пожимал плечами: «Я хотел иметь свою собственную сцену, создавать свою музыку, а не играть одни и те же риффы. Как когда-то с Литтл Ричардом, я и еще один парень надели модные рубашки, потому что нам надоело носить одну и ту же униформу. Ричард созвал совещание. “Я Литтл Ричард, я Литтл Ричард! – сказал он. Король, король рока и ритма. Я единственный, кому позволено быть красивым! Снимайте эти рубашки!” Все было именно так. Плохая зарплата, паршивая жизнь».