Жизнь и судьба Михаила Ходорковского

«Разгром «ЮКОСа» показывает, что спущенные с цепи бюрократы руководствуются отнюдь не интересами государства как такового, вечного и уже потому могущественного, — писал Михаил Ходорковский в статье «Тюрьма и мир: собственность и свобода». — Они просто знают, что государственная машина существует для обслуживания их собственных интересов, а все ее остальные функции временно (или навсегда) упразднены за ненадобностью. У них нет ни малейшего уважения к государству, которое рассматривается ими только как механизм достижения своих личных целей. Потому и дело «ЮКОСа» — это никакой не конфликт государства с бизнесом, а политически и коммерчески мотивированное нападение одного бизнеса (представителями которого выступают чиновники) на другой. Государство же здесь — заложник интересов конкретных физических лиц, пусть и наделенных полномочиями государственных служащих». [230]

Часть VI Второе дело

Миф о скважинной жидкости

17 марта 2009 года, когда в Хамовническом суде шли предварительные слушания по второму делу Ходорковского, молодежное, «демократическое», «антифашистское» [231], а точнее прокремлевское, движение «НАШИ» организовало пикет на площади Европы.

В качестве лозунгов фигурировали шесть «наивных» вопросов к Ходорковскому. Был вопрос и о скважинной жидкости. Звучал он так: «Как удавалось превращать нефть в «скважинную жидкость»?»

Мне было и смешно и грустно. Я уже знала ответ на этот вопрос, точнее, что ответа на него не существует.

Еще летом 2008-го, собирая материал для книги, я набрала в «Яндексе» словосочетание «скважинная жидкость». И, кроме нескольких компроматных сайтов, меня вынесло… на профессиональные сайты нефтяников.

«Подъем скважинной жидкости, представляющей собой водогазонефтяную эмульсию, от продуктивного пласта к устью, связан с изменением давления, температуры, скорости движения потока, — гласил один из сайтов. — Водогазонефтяная смесь — сложный конгломерат, эмульгированный турбулизацией потока в колонне НКТ, и включающий растворы тяжелых непредельных и гетероорганических соединений в нефти и сжатом газе, минеральных солей в воде, а также механических примесей».

Перевожу: скважинная жидкость — это смесь нефти, воды, попутного газа и других примесей. Кстати, нефти там может быть менее 20 %.

И именно скважинная жидкость из скважин и течет. А до состояния товарной нефти ее доводят, освобождая от газа, воды и примесей. И получается «нефть обезвоженная, обессоленная и стабилизированная», то есть соответствующая ГОСТу.

Есть еще понятие «сырая нефть». Она состоит из скважинной жидкости, хлористых солей и других примесей.

И не Ходорковский превращал нефть в скважинную жидкость, а скважинная жидкость превращается в нефть, причем вовсе не магическим способом, а в результате первичной переработки.

Я тогда верила в миф о покупке Ходорковским у своих добывающих предприятий «нефти под видом «скважинной жидкости»», и была настолько поражена открытием, что тут же написала в ЖЖ.

«Разумеется, — откоментировали мне. — Бывает и так, что нефти там 1–2 %».

«Господи! А вы не знали?» — поразился другой мой фрэнд.

«Ну, я же не нефтяник», — оправдывалась я.

Ребята из «НАШИХ» тоже не нефтяники. Но в «Яндексе»-то набрать, прежде, чем писать невежественные лозунги, неужели трудно? Даже искать особенно не надо, на первой странице.

Но полно о них. Вернемся к сути.

А суть в том, что дочерние фирмы НК «ЮКОС» закупали у добывающих предприятий скважинную жидкость на устье скважины, то есть до переработки в товарную нефть. А по закону налогом облагается только «нефть обессоленная, обезвоженная и стабилизированная», сырая нефть налогом не облагается.

«Когда я пришел в компанию, это был 1997 год, начало кризиса, — рассказывает мне Василий Шахновский. — Тогда бюджет верстался, и в бюджете была официально цифра собираемости налогов. Процент собираемости налогов. Тогда посчитали, что если заплатить втупую все налоги, пришлось бы отдать 96 % выручки. Тогда налоговая система была настолько… точнее, тогда не было налоговой системы.

И при тех ценах, если платить все налоги, компанию на следующий день надо было останавливать, поэтому выкручивались, исходя из того, какие лазейки оставлял закон.

Понимаете, там ведь что происходило… У нас до сих пор российское законодательство не признает холдинговой структуры. И когда нефть от добывающего предприятия поступала к перерабатывающему предприятию, они должны были продавать эту нефть. По закону, продавать. И на это накручивалось налогообложение. Это все равно, что внутри одного завода деталь из одного цеха передается в другой, и на нее нужно накрутить налоги.

«Скважинная жидкость» была между добывающими предприятиями и перерабатывающими. Заводам ее продавали как скважинную жидкость. Заводам.