Жизнь и судьба: Воспоминания

Хвалит Мария Евгеньевна большой талант Миши Гаспарова и жалеет умницу Сесиль Топштейн (нигде не берут на работу, пятый пункт мешает).

Памятуя о моем увлечении Горацием, Мария Евгеньевна дарит мне тейбнеровскую книжку 1890 года и сопровождает ее обращенными к Горацию стихами Вольтера и дарственной надписью «Милой молодой поклоннице милого старого Горация, Азе Тахо-Годи, на память о М. Грабарь-Пассек». Мария Евгеньевна всегда все делала аккуратно. Она вырезала по размеру и цвету подходящую к титульному листу страничку, четким своим почерком переписала стихи Вольтера и приклеила к обороту переплета:

HORACE

(par Voltaire)

J’ai vécu plus que toi; mes vers durèrent moins,Mais au bord du tombeau je mettrai tous mes soirsA suivre les leçons de ta philosophieA mépriser la mort en savourant la vie.

Avec toi on apprend à souffrir l’indigence,A jour sagement d’une honnête opulence,A vivre avec soi-même, à servir ses amis,A se moquer un peu de ses sots ennemis,

A sortir d’une vie ou triste ou fortunéeEn rendant grâce aux dieux de nous l’avoir donnée.

Во всех строчках каждое начальное А Мария Евгеньевна особо выделяла, и выглядел этот мадригал чрезвычайно изящно, и мне даже показалось, что Мария Евгеньевна выбрала именно эти стихи, так как некоторые заветы старика Вольтера ей в какой-то мере были близки: смерти не бояться, переносить нужду спокойно, жить в ладу с самим собой, помогать друзьям, слегка посмеиваться над враждебными глупцами и благодарить богов за ту жизнь, печальную или счастливую, которую они нам даровали.

Да, это не то что Гораций, это древний Гесиод, подумала я, все что надо для человека среднего. Ну да, «меру во всем соблюдай» — знаменитое изречение. Нет ничего нового под луной. Но что-то в этом близкое было и для Марии Евгеньевны. Недаром она переводила и любила Феокрита и сельскую буколику, да и Анакреонта. Наверное, мечта о мирной жизни и покое, а их-то и не предвиделось.

Я получаю миниатюрное немецкое издание «Anakreontische Lieber» (серия Amaltheo-Bucherei. Wien — Zürich — Leipzig, 1921), с изысканными иллюстрациями и оформлением Отто Фридриха (Bildschmuck von Otto Friedrich) и, конечно, автографом: «Милой Азе на добрую память от М. Грабарь-Пассек, 4 дек. 1958 г.». Или показывает мне верстку своего перевода Феокрита и сокрушается, что цензура не разрешает печатать (1945 год!) из-за якобы неприличий древнего поэта. Книга вышла в 1958 году и подарена с надписью от переводчика А. Ф. Лосеву. Мне же достался Анакреонт.

После моей докторской защиты (Мария Евгеньевна один из моих оппонентов) она дарит мне чудную старинную в росписи и золоте фарфоровую чашечку. Я и теперь любуюсь на это произведение французских мастеров с тончайшим рисунком Porte St. Denis.

Мария Евгеньевна преподает и немецкий в дипломатической школе (немецкий ее второй родной язык в прибалтийском варианте), она автор прекрасного учебника немецкого языка[216], ее почитают в Тарту, и каждое лето для нее там готова удобная комната^[217].