Жизнь и время Гертруды Стайн

Он писал знакомой по Балтимору: «У меня есть домик, студия, уроки фехтования». Поступил он и в частную художественную школу — академию Жулиана. Школа Изящных искусств ему не понравилась. Уже в те годы в его действиях просматривались спонтанность в поступках, отсутствие концентрации на длительное время, признаки невроза. За что бы он ни брался, первое время все шло хорошо, но как только исчезала новизна предпринятого начинания, исчезали целеустремленность и желание продолжать начатое. Как следствие, ни в одном из своих увлечений он не достиг профессионального уровня. Но первые месяцы занятия живописью Лео без устали проводил у мольберта. «За два месяца — писал он Мейбл Викс [4]— я не прочел ни одной книги, за исключением пары романов Флобера». С годами эта страсть угасла, ее сменило на относительно короткий период коллекционирование картин.

И когда в июне 1903 года Гертруду опять потянуло в Европу, к брату, там она застала серьезные перемены. Лео окончательно решил поселиться в Париже и снял квартиру № 27 [5]на ставшей впоследствии знаменитой улице Флерюс. В Париже, впрочем, Гертруда не задержалась, а отправилась с братом в путешествие по Северной Африке, Испании и Италии. Этот вояж принес ей много впечатлений и много новых знакомств. Лишиться такого удовольствия Гертруда оказалась не в силах и приняла решение остаться на более продолжительное время во Франции, намереваясь ежегодно приезжать в Америку. Условие это она выполнила только однажды, в первую же зиму 1903/1904 годов. Ни в разговорах, ни в книгах она не отказывалась от Америки как от своей страны, но Франция и Париж стали ее домом. Дополнительный стимул — собирался туда и старший брат Майкл с семьей. Лео и ему подыскивал жилье.

Несколько осенних месяцев 1903 года Лео с сестрой обживались на новом месте. Начались походы по магазинам в поисках подходящей мебели и предметов домашнего обихода. В такие походы Лео неизменно включал и посещение картинных галерей — стены-то были пустые! Но только на весьма незначительный период. Лео охватил энтузиазм и зуд коллекционирования.

У сестры же мысли заняты были совсем другим. Дневниковые записи и письма первых лет в Париже свидетельствуют о психологической нестабильности, отчаянии и пассивности — результат (или следствие/продолжение?) пережитого ею любовного крушения. Картина серьезного интереса к парижской жизни и сопровождавший его энтузиазм, обрисованные в Автобиографии, явно написана из благополучного далека.

Потребовалось сильнодействующее лекарство для душевного покоя, и такое нашлось — литературная работа. Гертруда полностью в нее погрузилась.

История балтиморской любви и психологический подтекст ее легли в основу первого литературного [6]

произведения под названием Q.E.D.,написанного еще неопытной рукой и законченного в Париже в 1903 году. Название Q.E.D. — Quod Erat Demonstrandum

(Что и требовалось доказать) — заимствовано из математики. Новелла — чистосердечное повествование о запутанных отношениях трех американских девушек-лесбиянок с авторской попыткой самоосмысления. Текстологически новелла построена на основе писем, которыми обменивалась Гертруда с Мэй Букстейвер. Письма впоследствии были уничтожены [7]. Стайн оставила довольно прозрачное описание балтиморской любви. Соблюдены были не только реалии, но и хронологические детали путешествий и встреч. В новелле есть все атрибуты лесбийской любви — свидания, поцелуи, длительные уединения.

Психологическая драма разворачивается в течение одного года. Неопытная Адель (сама Гертруда, будучи в достаточно зрелом возрасте — 26 лет) пытается не только понять свою любовь к партнерше, но и распознать психологическую настроенность и мир гораздо более зрелой Хелен (Мэй Букстейвер). Сама Хелен одновременно поддерживает близость с Мейбл (Мейбл Хейнс).

Гертруда признается Мэй в любви, испытывая «ужас от страсти во многих скрытых формах». Мэй, естественно, уже давно догадалась о неопытности Гертруды, а та умоляет предмет своей любви стать учителем: «Я постараюсь быть успешным учеником, если найдется эффективный учитель».

Адель, как и Гертруда в жизни, сопровождает брата в поездке по Европе, где прочитывает книгу Vita NuovaДанте. В Q.E.D.Адель, прочтя Данте, торжествует; ей кажется, что она уловила ментальность Хелен. «Ты — признается она — цветущая англо-саксонка… храбрая, страстная, но не эмоциональная, способная на великое самопожертвование, но не мягкосердечная». Если Хелен (Мэй) что-то надо, она, не колеблясь, добивается своего, тогда как Адель терзается многими сомнениями и угрызениями… «Я — безнадежная трусиха».

На последней странице, отвергнутая, несколько прозревшая и поднаторевшая в любовных страстях Адель восклицает: «Неужели она не видит вещи такими, какие они есть. А не такими, как ей бы хотелось… Боюсь, все зашло в тупик». И Адель в отчаяние опускает голову на руки.