Жизнь как матч

Клод Кюни с маленькими живыми глазами, бегающими за дымчатыми очками, и пышными усами, наш деятельный и по-отцовски близкий президент, ожидает рокового часа с плохо сдерживаемым беспокойством. Он ходит туда-сюда по раздевалке, выходит на поле, чтобы прочувствовать атмосферу стадиона и настроение публики, возвращается к нам, снова выходит, разговаривает с журналистами, ходит от арбитра к комиссару, снова приходит к нам, вдруг оживляется, весь загорается и выпаливает металлическим голосом: «Ну, ребята, надо выигрывать! Надо!».

И, обращаясь ко мне, восклицает: «Вперед, Мишель, вперед! Ты хоть не боишься?».

20.28. Резкий свисток судьи резонирует под бетонным сводом. Все устремляются, сосредоточенно о чем-то думая, к двери. Я выхожу последним. Через несколько секунд я буду предоставлен сам себе. Шипы постукивают по бетонным плитам, как копыта лошади. В коридоре выстраиваемся в два ряда, будто школьники перед входом в класс. «Старики» обмениваются влажными рукопожатиями. Все выходим гуськом, я спокоен.

И только теперь я всерьез подумал о нашем противнике. Это «Ним Олимпик», «старые волки» французского чемпионата, которых величают экзотически – «крокодилы». Говорят, они – большие забияки и сломали уже не одного юниора.

Их тренер Кадер Фиро, старый смуглый, лысый и хромой алжирец, руководитель этих «коммандос» с железными стопами, создал из них настоящую боевую машину. На поле «крокодилов» выводит их элегантный капитан Мишель Мези. В команде такие великие футболисты, как Магнуссон и Скоблар, перешедшие в «Ним» из «Марселя», Ревелл и Кейта – из «Сент-Этьенна», Симон и Гонде – из «Нанта». Эта команда умеет опустить железную средневековую решетку на все проходы атакующих.

Мне предстоит играть в центре нападения. Номер 9. Самый продвинутый пост, в авангарде, и значит, самый открытый. Я пристально разглядываю защитников противника. В среднем им по тридцать, а глотки у всех, как у пиратов. Они небриты (чтобы действовать на нервы противника), а у меня еще нет бороды…

В этом «загоне» в Нанси я чувствую себя беспомощной козочкой…

Зрители по-прежнему скандируют свой единственный лозунг: «Нан-си! Нан-си!», иногда, правда, в ином варианте: «Вперед, Нанси!». Десять тысяч глоток. Все это создает много шума. Взрывается несколько петард, и две или три бенгальские красные свечи сгорают за воротами – красивое зрелище.

Приближаюсь к центральному кругу, где ровно в 20.30 будет сделан первый удар по мячу в нескольких метрах от меня.

Позади я засекаю арбитра, у которого очень смешная фамилия Машен («Как его бишь?»). Это малорослый, чахлый, почти совсем лысый человечек. Интересно, сможет ли он перед лицом этих костоломов из «Ним Олимпик» утвердить свой авторитет, который, я надеюсь, правда без особой веры, должен быть неколебим? Он заставляет меня вспомнить тех «карманных» арбитров, которых мне приходилось видеть по телевидению, когда они пытались вмешаться в спор двух «кэтчеров» и неизменно оказывались по ту сторону ринга, куда их выкидывали разбушевавшиеся спортсмены…

Я нахожусь все еще во власти своих дум, когда впервые касаюсь мяча. Я освобождаюсь от него очень легко и очень быстро. Публика горячо аплодирует этой моей «ножной» разминке и выражает свою симпатию. Вскоре я смелею. Пытаюсь провести маленький дриблинг – удача! Еще один – не получилось. Я начинаю упрямиться, я веду борьбу и дерусь… Меня сбивают с ног, и вот вместо извинений я слышу целый поток ругательств, самое безобидное из которых, наверное, так и не войдет никогда в словарь… Встав на ноги, высоко подняв голову, я наношу свой первый удар ногой, удар отмщения, мой первый настоящий удар, направляя его в стан этих футбольных «грандов».

Время идет. 10 минут, 20, 30 – ничего особенного. Матч вошел в какой-то странный ритм. Слева «Нанси» стремится прорвать оборону «крокодилов», которые проявляют просто черепашью медлительность. Справа, скучившись на своей половине поля, все игроки в красных майках неуверенно пятятся назад, к линии обороны, словно римские легионеры под ударами Астерикса.[8]

Это может продолжаться бесконечно.

Наша атака, в которой участвуют молодые волевые игроки, разбивается об эту римскую гвардию. И вдруг передо мной образуется дыра. Об этом у меня сохранились очень смутные воспоминания… Но перед глазами все еще стоит Вольтрагер, который тычет под нос Орландини пальцы, сложенные в виде буквы «V» (победа), а сам вратарь смотрит на мяч, трепещущий в сетях в углу ворот. 1:0, мы выигрываем! Но через час наша мечта улетучивается. Жакки Вернь, у которого, как и у меня, на спине номер 9, но в команде «Ним», разумеется, восстанавливает равновесие.

Гол бывшего центрального нападающего сборной Франции подрывает наш дух. И лишь чудом Ланини за 3 минуты до конца добывает для нас победу.

Первый матч, первая победа… Так я выдерживаю мой экзамен среди профессионалов…

Возвратившись домой, к своему отцу Альдо и матери Анне, у меня, согласитесь, были свои резоны чувствовать себя счастливым. Само собой разумеется, мои родители в этот вечер с нетерпением ожидали моего возвращения.