Жизнь как теннис

Реджина привстала, – да что я такого сделала? И хватит орать, объясни нормально! – крикнула брюнетка, смотря на разъяренную Эмму.

– Я видела фотографии, письмо… тебя нет… Я звала, ты молчишь… Что я должна была подумать? Миллс! Ответь мне? Что?! – продолжала кричать блондинка, повернувшись к Миллс лицом.

– Ну и что, что фотографии? Я оставила их показать тебе, а о письме, я даже думать не хочу об этой гадкой подделке, – смотря блондинке в глаза, сказала Реджина, – а что ты в панику то ударилась? И что ты вообще думала?

– Что я могла думать, Миллс? После твоей утренней выходки? Я даже думать об этом боюсь не то чтобы говорить! – немного успокоилась Свон, но тона не убивала. До нее стало доходить, что все хорошо, что с Реджиной все в порядке, но ярость не отступала, ни на шаг.

– Свон, успокойся. Я тебе сказала, что ничего с собой не сделаю. Да и утром не было ничего такого, – уже тоже повышая голос, сказала брюнетка.

– Реджина, как я могу успокоиться?! – продолжала кричать блондинка, но с каждым последующем словом утихала в голосе,- как только я прочитала его, как представила, что на тебя снова вылилась боль. Я не хотела, и думать об этом, но тебя нигде нет, на крик ты не реагируешь и снова эта ванная, – взмахнула руками Свон, – я испугалась. Я ужасно испугалась за тебя, Миллс, – подходила вплотную к ванной Эмма, – ты даже не представляешь, как я испугалась, – присаживаясь на корточки, уже шептала Свон и, посмотрев прямо в глаза любимой, упала на колени и притянула в свои крепкие объятия влажное тело.

– Любимая, все хорошо. Мне плевать, что написано в этом письме, эта ложь. И эти фотографии меня больше не трогают, у меня есть ты. Ты рядом со мной и больше мне ничего не нужно, – обнимая мокрыми руками девушку, шептала Реджина, – и не смей больше никогда думать, что я когда-нибудь собственноручно тебя покину.

Эмма дрожала в теплых руках Миллс, она слышала каждое слово, понимала какой смысл вкладывает в эти слова Реджина, но страх и неизвестность окутали блондинку настолько, что она не может успокоиться. Она как можно сильнее прижимает к себе любимую, стараясь успокоить собственное сердце, готовое вырваться наружу.

– Раздевайся, – сказала Миллс, посмотрев на Эмму.

До Свон не сразу доходит смысл этого слова. Она продолжает прижимать к себе Реджину, – Реджина, Ри… – срывается с продолжающихся покрываться дрожью губ.

Отстранившись, Реджина посмотрела на Эмму, но поняв, что девушка находится сейчас в каком-то своем мире, она вновь крепко ее обняла и потянула в ванную. Благо, что ванная была огромной и, когда Миллс перевалила блондинку через бортик, девушка с головой погрузилась в воду.

– Твою мать! – выныривая из воды, истошно прокричала блондинка. Откашливаясь и видя, как Миллс задорно смеется, зацепила ее шею руками и, прильнув к пухлым губам, потянула их обеих под воду.

Через несколько секунд они обе вынырнули из воды. Реджина так и продолжала смеяться, – я же сказала – раздевайся.

– И упростить тебе жизнь? – приподняла бровь Эмма и брызнула водой в лицо Миллс.

– Ты, что объявила мне войну? – улыбаясь, спросила Миллс, – ну тогда держись, – брюнетка начала активно брызгать водой в лицо Эмме.

Эмма в ответе не оставалась и атаковала брюнетку не меньшей порцией брызг.

Реджина нырнула, и под водой схватила Эмму, а когда вынырнула, впилась страстным поцелуем в губы любимой.

Свон обвила шею Реджины одной рукой и, не менее жарко ответив, провела ладонью между ног любимой.

– Э, не так быстро, – отпрянув от девушки, хитро сказала Миллс, – во-первых, разденься, во-вторых, прими ванну, ну, а в-третьих… я потом что-нибудь придумаю.

– Ты слишком много думаешь, а еще больше разговариваешь, – кинула Свон и, не спрашивая разрешения, снова накрыла губы Миллс своими и резко развернула ее так, что уже блондинка нависала над обнаженной девушкой, а наглые пальчики дразнили возбужденное лоно брюнетки.

Миллс почувствовала наглые прикосновения, хотя они были безумно приятны. Поэтому Реджина все же решила не прерывать Свон и просто получать удовольствие. Но ей мешала одежда блондинки, поэтому разорвав поцелуй, Миллс стянула с нее майку вместе с лифчиком, и вновь возобновила поцелуй.

Эмма, дразнящими движениями играла внутри брюнетки, то выходя, то с новой силой и страстью проникая в самую сущность любимой, второй рукой, лаская возбужденную грудь, то и дело играясь с соском. Эмма чувствовала, что этими движениями доставляет неописуемое удовольствие брюнетке, но игра продолжаться вечно не может и Свон ускоряет движения, добавляя третий палец в разгоряченное лоно, а большой кладя на клитор, размеренными движениями массируя его.

Реджина почувствовала небывалую волну возбуждения, несколько толчков и волна сменяется лавиной оргазма. Тело сотрясает внутренняя дрожь. Откинувшись на бортик ванной, девушка хватала ртом воздух.

– Свон, а я же просто хотела принять ванну.

– А что тебе не понравилось? – опуская голову на шею и нежно целуя, спросила Эмма, высвобождая руку и также восстанавливая и свое сбитое дыхание.