Жизнь как теннис

Эмма и Реджина начали довольно быстро, обмениваясь разнообразными ударами, но сразу было видно, что делали это так, чтобы другая успела за мячом.

– Стоп! – где-то на 20 ударе крикнул Джонс. Ему надоел этот спектакль, и он хотел, чтобы девушки поняли, что это упражнение очень важно как для одной, так и для другой.

– Ну и что не так? Удары не одинаковые, – возмутилась Миллс.

– Удары то неодинаковые, но как вы их делаете? – объяснял Джонс, – ученики в твоей бывшей школе и то выкладываются больше и играют намного серьезней.

Свон не стала возражать, понимая, что Киллиан говорит правду.

– Да, что ты хочешь от нас? Ты дал задание, мы его выполняем, – взбрыкнула брюнетка.

– Миллс, хватит возмущаться. Ты прекрасно понимаешь, о чем говорит Джонс, – вступила разговор Воркенсон, – мы знаем, как вы можете, так дайте нам это.

– Миллс. Я с ними согласна, – послышался на другой стороне корта голос блондинки, – мы будем играть в полную силу!

– Хорошо, – сказала Реджина.

И они вновь приступили к заданию. На этот раз удары были сильными и витиеватыми.

Сильными настолько, что через два десятка ударов, Эмма подкрутила мяч с такой силой и запустила прямо в угол, что Миллс не успела к нему приблизиться. Упражнение начинается заново.

– Черт! – выругалась Эмма.

Миллс посмотрела на Эмму, но говорить ничего не стала. Она просто встала на позицию и подала очередной мяч.

Свон приняла подачу, и игра началась сначала.

Девушки продолжали выполнять критерии, которые для них обозначил Джонс и через раз, или чаще удары сменялись другими ударами. Свеча, укороченный, диагональный и так далее. Теннисистки обменивались разнообразием мячей. Все известные им удары были показаны, причем с обеих сторон и с такой силой, что Киллиан смотрел на это зрелище и был доволен.

Когда до конца упражнения оставалась всего 12 ударов с одной стороны, Эмма сделала роковую ошибку и три раза подряд отразила мяч бэкхендом. Но только Свон успела понять, что натворила, как сразу услышала:

– Стоп! – крикнул Джонс.

Миллс давила в себе гнев как могла, она была готова взорваться.

– Свон, все хорошо, сейчас еще раз сделаем, – спокойным голосом из себя выдавила брюнетка.

Эмма тоже была зла на себя, и чуть отдышавшись, вновь встала принимать подачу Миллс, ожидая команды начать от Джонса. Вот команда прозвучала, и девушки заново начали упражнение, с каждым ударом увеличивая скорость летящего мяча.

В середине розыгрышей Миллс подкинула Эмме укороченный. Свон со всех ног бежала за мячом, и только отбив его увидела, как Миллс бьет смэшем на середину поля. И Эмма с разворота бежит на этот ужасно быстрый и сильный мяч и только успев задеть его краем ракетки, не удерживается и падает прямо на корт, так и не видя, отразила ли она удар.

Эмма все же отразила удар, но Миллс было уже все равно, она бросила ракетку и побежала к возлюбленной.

– Эмма, Эм, с тобой все хорошо? – сидя на корточках, спросила брюнетка.

Эмма упала прямо на травмированное плечо и ее руку окутала небольшая, но все же ощутимая боль, которая больше причиняла дискомфорта, чем боли.

– Все, нормально, – видя, как к ней уже подошли Джонс с Воркенсон, и тренер протянул ей свою руку, Эмма благодаря ему встала на ноги и начала разминать ушибленное правое плечо.

– Значит, так, – прекрасно понимал Киллиан, что даже если Свон не чувствует боли, а вернее даже если она и чувствует, она все равно настоит на своем и будет продолжать пока не выполнит задание, – на сегодня тренировка закончена.

– Нет! – послышался непоколебимый и очень серьезный голос Свон.

– Да, – утвердила Миллс, – и не смей мне перечить, – девушка развернулась и пошла за своей сумкой.

– Эмма, с ними лучше не спорить, – с поддержкой в голосе, сказала Деби.

– Я продолжаю, – сквозь зубы процедила Свон и взяла с корта отброшенную ракетку, смотря гневно на всех.

– Я сказала, нет, – услышав слова Свон, разворачиваясь, крикнула Миллс. Она не сдерживала гнева, который вызвала эта ситуация, – хватит строить из себя великую.

Джонс, прекрасно зная, что если Свон вбила себе в голову мысль, то не сможет так просто от нее отказаться. Но травма, про которую он не забывал, ни на одной игре или тренировке не позволяет Киллиану разрешить Эмме продолжать.

– Я сказал, тренировка закончена, значит, закончена! – строго выдал Киллиан, но даже это не остановило блондинку.

– А я сказала, что продолжаем. Я говорила, что выполню это упражнение, значит, выполню! – прошипела блондинка.

– Эмма, пожалуйста, не нарывайся. Ты сейчас с ними поссоришься. Не будь такой упрямой, – сказала Деби.

– Пошли в номер, – стоя у выхода, крикнула Реджина.

– Или мы доигрываем вместе или я… – не слушая предостережения Деби, Свон стояла на своем.

– Или ты… – бросает Миллс, – делай, что хочешь, только без меня!

– Ну, Реджи… – только и успела крикнуть Воркенсон уходящей брюнетке, – Свон, сказала же.

– Мне плевать! – также гневно кинула Эмма и, посмотрев на осуждающего тренера и такую же Воркенсон, бросила ракетку на корт и быстрым шагом проследовала с него.