Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир

Незадолго до выхода из Кадиса Адмирал узнал, что мавры осаждают португальскую крепость Арзилу на побережье Марокко всего в 65 милях, решил повернуть туда отсюда и протянуть руку помощи. Либо это было своего рода донкихотством, либо, что более вероятно, так приказали ему монархи, все еще пребывавшие в наилучших отношениях со своим зятем доном Мануэлом, королем Португалии. Каким бы ни был мотив, этот небольшой крюк ничего не стоил экспедиции, поскольку к дате ее прибытия 13 мая мавры уже отступили. Итак, обменявшись любезностями с губернатором Арзилы и встретившись с двоюродными братьями доны Фелипы де Монис, его бывшей жены, Адмирал в тот же день отплыл на Гранд-Канары, куда пришел 20 мая (самое подходящее время для пробега в 675 миль). Флот встал на якорь. Он остановился у полуострова, образующего (сегодня в значительной мере с помощью волнореза) гавань Санта-Луз – морской порт Лас-Пальмас. 24-го флот высадился на Маспаломас, чтобы набрать дрова и воды. Этот шаг, должно быть, был продиктован их дефицитом в Лас-Пальмасе. Рядом с нынешним маяком в Маспаломасе есть небольшое озеро с пресной водой, а за ним – заросли, где люди Колумба рубили дрова. Переход через океан начался из Маспаломаса в ночь на 25 мая 1502 года, на следующий день был пройден Ферро, а дальше – Oueste, quarta del sudoeste[308]

. Таков был курс, определенный Адмиралом.

Этим же курс курсом он следовал на Эспаньолу в 1498 году. Каравеллы должны были добраться до Доминики с помощью фламандских компасов, но на деле получилось немного южнее: после быстрого пассатного перехода без происшествий, длящегося 21 день, 15 июня флот достиг Мартиники. Выход на сушу оказался удачным, но море штормило, и Адмирал встал на якорь в гавани с подветренной стороны, вероятно, в заливе Форт-де-Франс. Где бы это ни было, первым делом он отправил людей на берег, чтобы пополнить бочки с водой, искупаться и выстирать одежду. Впрочем, и сегодня, во времена парусного спорта, ни один компетентный капитан не пренебрегал возможностью помыться в пресной воде после океанского перехода.

Отдохнув и пополнив запасы воды, флот двинулся в путь 18 июня, зашел в Доминику, прошел вдоль цепи Подветренных островов, открытых во время Второго путешествия, 24-го – вдоль южного побережья Пуэрто-Рико и пять дней спустя оказался у Озама, в устье которой находился Санто-Доминго, новая столица Эспаньолы.

Хотя привилегии Колумба и были восстановлены еще до начала этого путешествия, а монархи запретили ему посещать свое вице-королевство, у Адмирала были веские причины для того, чтобы нанести визит в Санто-Доминго, и нет никаких оснований подозревать, как это делают некоторые авторы, что это были просто отговорки. Он лишь хотел отправить письма домой вместе с флотом, собирающегося уйти в Испанию. Кроме того, он надеялся убедить какого-нибудь капитана совершить обмен на «Сантьяго». Слишком уж «чудаковатым» и скучным парусником оказалось это судно – непригодным для исследований, хотя и достаточно прочным для возвращения домой в летний период. Более того, он искал убежища от циклонического шторма, который, как он видел, неизбежно надвигался. Адмирал хорошо знал климатические приметы, поскольку в августе 1494 года сам пережил ураган за островом Саона и был свидетелем второго, когда сошел на берег Эспаньолы в октябре 1495-го. Маслянистая зыбь, накатывающая с

юго-востока, аномальный прилив, ощущение тяжести в воздухе, боли при низком давлении в его ревматических суставах, завуалированные перистые облака, несущиеся в верхних слоях воздуха, в то время как легкий порывистый ветер дул на поверхность воды, великолепный малиновый закат, озаряющий все небо, не предвещали ничего хорошего. К этим приметам Лас-Касас добавлял появление на поверхности океана дельфинов и карибских тюленей.

Как я писал выше, дон Николас де Овандо, рыцарь-командор Лареса и губернатор Эспаньолы, прибыл в Санто-Доминго в апреле с великолепной армадой из тридцати кораблей. Теперь они стояли на якоре в реке Озаме, готовые отправиться домой. Подойдя к устью гавани, но не бросая якорь, Адмирал отправил капитана «Гальеги» Террероса на берег с запиской к губернатору с просьбой разрешить бросить якорь. Кроме того, он настоятельно рекомендовал задержать флот, направляющийся в Испанию, до тех пор, пока шторм не утихнет. Овандо отнесся к рекомендации с наглым пренебрежением и зачитал письмо Адмирала вслух подчиненным, которые насмехались над Колумбом, называя «пророком и прорицателем» в такой манере, что честный Террерос был совершенно сбит с толку. Более того, Овандо ответил категорическим отказом Адмиралу в доступе в гавань и, игнорируя штормовое предупреждение, демонстративно отправил свой флот в Испанию.