Жизнь коротка

— Нет места для внедрения ложной памяти? — раздраженно спросил Макклейн. — Найдите соответствующий участок и сотрите. Он работает в Бюро эмиграции и как всякий государственный служащий, безусловно, две недели отдыхал. Замените одни воспоминания на другие, вот и все.

— Проблема, к сожалению, не в этом, — обиженно сказал Лоу и, склонившись над постелью, обратился к Куайлу: — Расскажите мистеру Макклейну то, что рассказали нам. Слушайте внимательно, — добавил он, повернувшись к шефу.

Серо-зеленые глаза лежащего человека остановились на лице Макклейна. Взгляд стал стальным, жестким, безжалостным, засветился холодным огнем.

— Что вам еще нужно? — с ненавистью процедил Куайл. — Вы развалили мою «легенду». Убирайтесь отсюда, пока я с вами не расправился. — Его взгляд прожег Макклейна насквозь. — Особенно вы… Вы руководитель этой операции!

— Как долго вы находились на Марсе? — спросил Лоу.

— Месяц, — резко ответил Куайл.

— Ваша цель?

Бледные губы скривились.

— Агент Интерплана. Зачем повторять? Разве вы не записывали? Оставьте меня в покое.

Он закрыл глаза; обжигающее сияние исчезло. Макклейн почувствовал волну мгновенного облегчения.

— Крепкий орешек, — тихо заметил Лоу.

— Ничего, — отозвался Макклейн. — Когда мы снова сотрем его память, он станет кротким как ягненок… Так вот почему вы так отчаянно стремились на Марс, — обратился он к Куайлу.

— Я никогда не стремился на Марс, — не открывая глаз, проговорил Куайл. — Мне приказали. Разумеется, было интересно… У вас тут настоящая сыворотка правды; я вспоминаю вещи, о которых и понятия не имел. — Он замолчал и погрузился в раздумье. — Любопытно, моя жена Кирстен… тоже человек Интерплана? Следит, чтобы я случайно не обрел память? Неудивительно, что ей так не нравилось мое желание.

На его лице возникла и тут же пропала понимающая улыбка.

— Пожалуйста, поверьте, мистер Куайл, мы натолкнулись на это совершенно неумышленно, — виновато сказал Макклейн. — В процессе работы.

— Я верю вам, — произнес Куайл. Он казался очень уставшим; наркотик действовал все сильнее. — Что я плел про свою поездку? — едва слышно пробормотал он. — Марс? Не припомню — хотя с удовольствием побывал бы. А кто нет? Но я… всего лишь ничтожный клерк…

Лоу выпрямился и обратился к своему начальнику:

— Он хочет иметь фальшивую память о путешествии, которое совершил на самом деле. И фальшивое обоснование, которое является настоящим. Под воздействием наркидрина он говорит правду и отчетливо помнит все подробности. Очевидно, в правительственной военной лаборатории ему стерли память о действительных событиях. Сохранились только смутные ассоциации; Марс и деятельность шпиона связываются для него с чем-то значительным. Этого они стереть не смогли; это не воспоминание, а присущее конкретному человеку желание, из-за которого, безусловно, он и вызвался на выполнение задания.

— Что нам делать? — спросил другой техник, Килер. — Наложить фальшивую память на настоящую? Трудно предсказать результат; что-то останется, и путаница сведет его с ума. Ему придется жить с двумя противоположными воспоминаниями одновременно: что он был на Марсе и что не был. Что он действительно агент Интерплана и что это имплантированная фальшивка… Дело очень щекотливое.

— Согласен, — сказал Макклейн. Ему в голову пришла мысль. — Что он запомнит, выйдя из наркоза?

— Теперь, вероятно, у него останутся смутные отрывочные воспоминания о настоящей поездке, — ответил Лоу. — И скорее всего он будет сильно сомневаться в их реальности; решит, что это наша ошибка. Ведь он запомнит свой визит — если, конечно, вы не прикажете это стереть.

— Чем меньше мы будем с ним что-то делать, тем лучше, — заявил Макклейн. — И так нам чертовски не повезло — нарваться на агента Интерплана и разбить его легенду! Причем такую хорошую, что он сам не знает, кто он такой… Вернем ему половину платы.

— Половину? Почему половину?

— На мой взгляд, это неплохой компромисс, — грустно улыбнулся Макклейн.

Сидя в такси, которое несло его домой в жилой район Чикаго, Дуглас Куайл блаженно улыбался. Как приятно вернуться на Землю!

Месячное пребывание на Марсе уже начало тускнеть в его памяти. Остались лишь картины зияющих кратеров, изломанных скал и самого движения. Мир пыли, где мало что происходит, где значительную часть дня надо проводить за проверкой и перепроверкой портативного кислородного ранца. И скудные проявления жизни — невзрачные серо-бурые кактусы и пузырчатые черви.

Кстати, он ведь привез несколько образчиков марсианской фауны; протащил их через таможню. В конце концов, они не представляют никакой опасности; им не выжить в густой атмосфере Земли.

Куайл полез в карман за коробочкой с марсианскими червями…

И вместо нее нашел конверт.

К своему удивлению он обнаружил в конверте пятьсот семьдесят кредиток мелкими бумажками.

Вместе с деньгами выскользнула записка: «Возвращаем половину платы. Макклейн». И дата. Сегодняшняя.

— Воспоминания, — произнес вслух Куайл.

— Какие воспоминания, сэр или мадам? — почтительно поинтересовался робот-водитель.

— У вас есть телефонная книга? — спросил Куайл.