Жизнь космического корабля

Эрасмиус понимал — фитґданго не люди. И все, что можно предложить людям, их не заинтересует. Но кое-кто находил с ними общий язык. Почему? Потому что эти люди были интересны фитґданго. И именно заин-тересовать их мальчик и собирался.

Прошла минута.

Две.

Десять.

Эрасмиус не сдвинулся с места. Он отлично знал — или он добьется своего, или умрет. И все. Разум его был открыт. Чувства текли потоком. Дети — не признают полумер. Эрасмиус же вообще не знал, что такое мера.

Страстная, безумная любовь к сестренке. Желание ее защитить. Отчаяние, когда он узнал про болезнь ма-лышки. Надежда на фитґданго. Безумное желание узнавать что-либо новое. Невероятный клубок мыслей и чувств, разрывающий на части и душу и сердце.

Эрасмиус ждал.

И фитґданго дрогнули.

Потом Эрасмиус узнал, что их вело любопытство. Научился всему, что умели и знали они. Понял их логику, принял ее — и сам стал больше фитґданго, а не человеком. Все потом.

А сейчас он стоял перед воротами, крепко сжав кулачки — и ждал.

Он не знал — прошел час — или минута. Или сутки? Он просто ждал. И знал — он не уйдет отсюда, не пооб-щавшись с фитґданго. Скорее умрет прямо перед воротами.

И внезапно ощутил, как к его плечу притронулось что-то жесткое. И открыл глаза.

Неужели он шагнул слишком близко к воротам?

Но вроде бы…

ДА!!!

Рядом с ним висела морда громадного муравья, только зеленого цвета. И этот муравей пристально глядел на мальчика. А потом сделал жест усиком-сяжкой. Проходи, мол, раз пришел…

Эрасмиус даже не рассуждал.

У фитґданго может быть лекарство для его сестренки.

И мальчик шагнул в ворота.

Никто кроме самого Эрасмиуса так и не узнал, что происходило в посольстве фитґданго. Ни политики, на-бежавшие уже через два часа. Ни инферлисты[3], опередившие, кстати, политиков на полтора часа. Ни даже родители мальчика.

Правду знал только он — и фитґданго.

Официальная версия гласила, что фитґданго забирают к себе обоих детей и их родителей. Люсию — на лече-ние. Родителей девочки — чтобы те заботились о ней и вообще, чтобы не страдала хрупкая детская психика.

Эрасмиуса — на двадцать стандартных галактических лет*, на обучение.

Когда люди начали расселяться по галактике, встала серьезная проблема. А именно — отсчет лет. Периоды обращения у планет были разные, сутки тоже… наконец все вышли из затруднения, приняв одни галактические сутки по периоду обращения Земли Изначальной — 24 часа, стандартный месяц — ровно 30 дней, а вот стандартный год, для удобства исчисления — 300 галактических суток, прим. авт.

Родители мальчика и Люсия Гризмер вернулись от фитґданго уже через два года. Девочка была полностью здорова. Если Сарн правильно помнил, сейчас Люсия жила на той же самой планете, где и родилась. Вышла замуж, за местного богача, нарожала четырех очаровательных детей, старшего из которых назвала в честь брата. А когда инферлисты спрашивали ее про брата и его страшные опыты на людях, настолько бесчеловечные, что корежило даже ко всему привыкших следователей галактической полиции, уверенным голосом отвечала одно и то же: 'Мой брат — самый лучший и добрый. Он не мог сделать такого. Это все — гадкая клевета. Пошли вон!'

Впрочем, и когда тридцатью годами раньше ее пытались расспросить о фитґданго или Эрасмиусе, она тоже ничего не отвечала. Как и ее родители.

Единственным итогом был подаренный ей фитґданго патент на метод излечения порока Вейларо-Инковского. Кстати, этого вполне хватило, чтобы девочка стала весьма богата. А ведь брат еще и потом делал ей 'маленькие' подарки. Штук десять патентов, каждый из которых на сегодняшний день принес ей не меньше десятка миллионов галактических хомов.[4]Когда от фитґданго вернулся сам юный гений, акулы и шакалы сети попробовали, было расспросить и его. Но куда там!

Из космопорта молодой человек направился прямо к родителям и провел с ними и с сестрой десять дней. А потом пошел наниматься на работу. В крупнейший медицинский институт планеты Артонг.

Сначала его не хотели пускать.

Потом с ним не хотели разговаривать.

Где-то часа два Эрасмиус потратил на вдалбливание в головы бюрократов простых истин. А именно: 'Эрас-миус — лучший', 'Эрасмиус — гений' и 'Эрасмиус может принести много пользы'.

Что ж, через два часа его взяли лаборантом.

Через две недели — перевели на должность заведующего лабораторией.

Еще через три месяца молодой человек стал кандидатом медицинских наук. И еще через полгода — профессо-ром.